Следствие по магии
Шрифт:
Камера действительно запечатлела момент кражи. Вот девушка гуляет, ставит коляску углом к лавочке. Коляску не видно полностью. Мамочка встаёт, выкидывает что-то. При этом говорит по телефону. Так, нужно выяснить с кем она разговаривала. Минуту она на коляску не смотрела, потом поворачивается. Дальше, понятно, дама носится как угорелая в начале около коляски. Потом к арке, потом куда-то еще. Камера этого не видит. Второй ролик: Ирина выбегает из арки на проспект. Опять первый: Ирина приблизила коляску.
Участковый набрал мне в момент пятой перемотки видео.
— Да, Пал Семёныч, добрый вечер!
— Зоя Владимировна, здравствуйте!
— Я вас люблю! Завтра ее жду в конторе.
— Вот тут не получится…
— Что там?
— Степанида, свидетельница, 83 года. Лежит дома с переломанной ногой и никуда не пойдет.
— Понятно, могу ли я завтра к ней приехать?
— У неё бессонница. С вас торт и хоть к пяти утра!
— Неее, пять утра не вариант, но к 9 буду.
— Адрес и телефон скину.
— Спасибо, Пал Семёныч, выручили! Вы только на пенсию не ходите, без вас все пропадёт!
Павел Семёнович, наш самый известный участковый, на пенсию собирается раз в три месяца, знает всех бабушек своего района. Всем молодым кажется, что он вечен. Именно благодаря этому столпу МВД, я в своё время получила внеочередное звание, можно сказать, что он буквально выпихнул мне раскрытие. А сам отмахнулся. Его даже наркоманы старались обходить стороной, он мог часами читать им лекции.
За всеми этими всеми делами наступила полночь. Я уже лежала, вертелась, просмотрела все соцсети, но сон не шёл. Интуиция шептала, говорила. Еще чуть-чуть и она начнёт орать в голос. Но что же ее так насторожило? В чем причина? К трём ночи я была готова задушить внутренний голос или выпить снотворное. Правда и тут проблема — оно не подействует, даже если было бы в холодильнике.
Глава 2
К пяти утра я была злой. Видео выучила наизусть, а материалы сверкали так, что прокуратура не придерётся и к запятой. Мой внутренний зудильник перестал лаять и просто тихо поскуливал, сообщая, что я не совсем верно его поняла. Да, паника относится к делу, но не так, как я решила. Интернет ничего толком не выдал по фирме братапострадавшей. Что-то куда-то перевозит, по миру, хотя основные контракты по России, в глубь страны. Компания была не на слуху, а так, средний формат. Не поделил что-то с конкурентами? Или это способ отжать его дело? Сестра выглядела вообще святой-безработной. Правда, сестра сводная по матери, о ее отце мало что известно — умер задолго до рождения брата. Мать, судя по всему, вышла замуж повторно и родила мальчика. Но вот и про его отца ничего не известно. Есть только свидетельство о рождении, даже новый паспорт отсутствует. Странно. Операм дам задание все проверить, пусть у них голова поболит. Так что еще я могу сделать? По документам ничего. Разбуженный представитель даркнета не сильно мне обрадовался, но и он скинул уже все что нашёл. Что же я так паникую?
К восьми утра и к двадцать пятой кружке кофе я была готова. По причине не рабочего дня, на мне был летний сарафан и кроссовки. Мода, конечно, та еще дрянь, но удобно.
Суббота утро, лето, второй день, страстная любовь автовладельцев — пустая Москва. До места добралась за какие-то жалкие двадцать минут. Ну хоть здесь все отлично. На детской площадке, где Мамай совместно с ордой вчера вытоптали все, что хоть отдалённо напоминало зелень, уже гуляла какая-то мамочка с коляской. Красно-белая лента сиротливо валялась по
В подъезд я вошла все так же рассеяно оглядываясь. Вполне возможно я и к пострадавшей загляну — в отдел ехать не сильно хотелось. Да и пострадавшей будет комфортнее. Второй этаж, квартира рядом с аркой. На звонок никто не ответил, может спит? А нет, послышался шум из квартиры и через десять минут мне открыла Баба Яга. Ну может и не Яга, конечно, хотя выглядела она похоже…. Только Пал Семёныч мог назвать это приятной старушкой.
— Доброе утро, Зинаида Аграфеновна. Я Гаюн, Зоя Владимировна, следователь по особо важным делам. Вы вчера разговаривали с участковым.
— Уж больно молода ты для важного следователя.
С улыбкой пираньи она направилась вглубь квартиры. Будет труднее, чем я думала.
— Ногу я сломала, вот и сижу дома. Даже на дачу поехать не могу. Вот и сижу у окна.
— Зинаида Аграфеновна, вы видели момент похищения ребёнка?
— Нет, я ж говорю, сидела я на кухне, у окна. Невестка чай купила. Хоть и не тот, что я люблю. Мне с женьшенем нравится. У него вкус отдаёт травами. Я помню в молодости, пила такой, еще до революции.
За время рассказа мы дошли до кухни. Маленькая кухня была сделана в современном стиле: то есть окно было «сидячее», а рядом столик. Видно недавно ремонт сделали, запах еще не стерся. Яга-Зинаида неопределённо кивнула на стул и продолжила монолог о том, что раньше было лучше. Может и так, не мне судить о раньше, не жила. Много читала, слушала и принципиально согласна с этим утверждением. Но частности все равно никто не отменял.
— Зинаида Аграфеновна, подскажите, что вы видели.
Диктофон аккуратно лёг на стол.
— С вашего разрешения я буду записывать.
— Да пиши, что хочешь! Ну так вот, поговорила я с внучкой, и к окну. Очень уж хочется на свежий воздух выйти. Но куда уж мне с этой ногой. Вот и вижу, как бабка ребёнка несёт. Мне это странным показалось — сама скрюченная, а ребёнка на руках тащит. Я вчера это Пал Семёнычу говаривала, я ж помню его еще мальчишкой, как его в наш район перевели. Молодой лейтенантик, к Гаврилычу его тогда приставили, ох и мужик был, огонь.
История конечно интересная, я и не знала, что Семёныч ее знает.
— Зинаида Аграфеновна…
— Да, поняла, я, поняла. Тащит мальчонку эта карга. Лица не видела, хотя в очках была. Сильная. Я вот своих правнуков и поднять то не могу. А тут бежит она, а потом мамаша Димки как заорёт. Носится по площадке, кричит, зовёт. А старухи уж и след простыл, быстро.
— Во что она была одета?
— Да юбка длинная. То ли чёрная, то ли синяя. Тёмная. Кофта такая же, платок и длинная седая коса, вся встрёпанная. Вот и все что я могу тебе сказать.
— Спасибо, это больше чем у меня есть.