Следствие по магии
Шрифт:
— Попробую что-то сделать.
Я мысленно обратился к кургану. Печать на мне сработала. Курган узнал меня и обрадовался, как старому другу, но помочь не мог ничем. Он спал и хотел спать дальше.
— Не могу. Ритуал проведу через пару дней, нужно подготовиться.
— Сегодня.
— Никак. Нужен определенный ритуал, не одного ж тебя.
— Все понимаю, но сегодня.
— Сил не хватит.
— Курган поможет.
— Василий, всех сразу не получится.
— Тогда самых ослабших, потом остальных.
В принципе,
Из круга света, держа девочку призрака, выходила Гамаюн.
— Что это значит?
Я вернулся к призрачному командиру. Но по выражению его лица понял, что тот не при чем.
На Мамаевом кургане тишина стоит такая, — пропела эта несносная. Ее до невозможности звонкий голос отразился от каждого камешка, травинки и вернулся к подножью холма, а она выводила песню дальше, —
Тишина стоит такая,
На Мамаевом кургане — время, затаи дыхание,
Время, затаив дыхание.
Смотрит молча в облака!
Как вступление. Все замерли, казалось замерло само время. На ту же мелодию Гамаюн продолжила:
На Мамаевом кургане тишина,
За Мамаевым курганом тишина,
В том кургане похоронена война,
В мирный берег тихо плещется война.
Гамаюн покачнулась, устояла. Надолго ее не хватит. Я дошел до нее и встал за спиной, положил руки на ледяные плечи и потихоньку начал вливать свою энергию в эту бедовую птичку. Я стоял на свету, призраки во тьме, а Зоя на границе. Серый туман Нави растекался у той границы. Он бился в этой грани, выпуская тени.
Перед этою священной тишиной
Встала женщина с поникшей головой,
Что-то шепчет про себя седая мать,
Все надеется сыночка увидать.
А на поле солдаты Великой войны видели своих матерей. Видели тех, кого защищали. Призрачные женщины тихонько гладили волосы таким же призрачным мальчишкам, а те плакали. Гамаюн исполняла их самую заветную мечту. Они видели тех, за кого умирали. Я видел, как недоверчиво смотрел Яша Павлов на маму, молодую в смерти женщину, из глаз которой катились слезы радости. Как маленькую девочку Машу подхватывает папа и подкидывает в небо, счастливейшую из детей. Это мгновение растянулось для них вечностью, счастьем и благодарностью, что на пару минут им разрешили увидится с родными. Курган шелестел, пытаясь помочь девушке силой, и, как умея, благодарил за своих защитников.
Заросли степной травой глухие рвы,
Кто погиб, тот не поднимет головы,
Он придет, он скажет: «Мама! Я живой!
Не печалься, дорогая, я с тобой!»
Родители и дети. Те, кто остался здесь защищать. Они садились на траву и о чем-то шептали
Вот уж вечер волгоградский настает,
А старушка не уходит, сына ждет,
В мирный берег тихо плещется волна,
Разговаривает с матерью она.
Они исчезали постепенно, растворяясь и превращаясь в туман. Они опять засыпали, для того чтобы встать, когда их силы понадобятся. Ведь они знали — это не зря. Ну а маленькая волшебница улетела в обморок.
Сил она вложила немерено, даже я, отдавший не все, качался от усталости.
— Поехали Святогор, мне нужно на Волгу. То, что я увидел…
— Ничего не видел.
— Вот и правильно!
— Это она?
Пришлось даже рыкнуть, чтобы Святогор не сказал лишнего.
— На берег?
— Давай. От усталости упаду скоро. К воде.
С Зоей устроился на заднем сидении. Птица спала, сон ее был тревожным, а лицо хмурилось. Сама она была холодной и сильно бледной. Укутал как ребенка в свою куртку. В багажнике лежала маленькая подушка, устроил Зою как мог. Пару часов она никак не очнется.
Святогор вел плавно, совершенно не обращая внимание на дорожные знаки, разметку и сотрудников ГИБДД, залегших в кустах.
Пока еще темную улицу осветила сине-красная волна.
— Это еще что?
— ГАИ или как они сейчас называются?
— Какое ГАИ?
— Ну знаешь, есть такие сотрудники…
— Ты сильно ударился?
— Нет, ты ударился. За тобой гайцы мчатся!
— А как они увидели?
Глаза Святогора можно было сравнить с мигающими проблесковыми маячками. Мигали они так же.
— Подозреваю, что из-за всего что произошло, он разрядился.
— Ладно, пойду договариваться.
Сколько времени не было штрафника я не представляю. Соскользнув в лёгкую дрему, я приоткрыл глаз только в том момент, когда он вернулся. По легкому раздражению в ауре было понятно, что развели больше, чем нарушил.
— Завели они свою шарманку. Низко летел — где совесть, где деньги? Ой пардон, документы.
— Сколько летели?
— Всего на десятку.
— Километров?
— Рублей!
— Поехали. Нам еще на Волгу, а потом в аэропорт. Сегодня ей работать еще. У нас Богинка завелась. Не та, что боится своей тени. Эта слишком наглая, ворует детей. Представляешь, племянника волхва, среди белого дня.
— Он отпустил ребёнка без защиты?
— В том то и дело, что нет. Защита на нем стояла, Ярослав в том божился, а все равно утащила. Остальные просто люди. Но тоже интересные. У депутата умыкнула, ни одна камера не поймала. И без знака — нелегал.