Следствие по-русски 2
Шрифт:
— Все три? — удивился я.
— Он — очень «новый русский», — солидно пояснил горбун. — А по сценарию его жена сейчас развлекается на загородной вилле с телохранителем, шофером и поваром. Это мы уже отсняли. У нас есть небольшая вилла… Ну, дача. Там очень хорошо проводить натуралистические съемки — озеро, лес. Такие эпизоды из жизни крестьянских девушек получаются!..
— А на заказ вы работаете? — спросил Игнатьев. — Заказывают вам сюжеты?
— О, еще как! Был случай, когда очень солидный человек дал нам заказ на съемку своей жены с датским догом. Не самой жены, конечно, мы нашли похожую на нее девушку
— А какие-нибудь необычные сюжеты?
— А это что — обычный? — обиделся горбун. — Она, видимо, ему так надоела…
— Я имею в виду нечто совсем неординарное.
Горбун захлопнул рот так, что, по-моему, даже язык прикусил. Пожевал тонкими губами и нехотя кивнул:
— Есть. Но это очень тонкая работа. Большой профессионализм нужен. И стоит очень дорого. Трудно подбирать актеров. Трудно с постановкой, потому что то, что хотят достать… Но трудности встречаются везде! — браво закончил он. — А я вам лучше наши достижения покажу. Девочки, ну-ка, приготовились к работе. Гриша, допивай свое пойло, и начинаем.
Оператор, до этого терпеливо дожидавшийся команды, сидя на стульчике в углу, включил осветительные лампы и взял кинокамеру на изготовку. В ярком свете осветительных приборов я заметил густо припудренные синяки на локтевых сгибах у девушек. Такие же следы от уколов оказались и у скинувшего халат «актера». Видимо, спиртового допинга на шесть часов работы не хватало.
— Это мы уже видели, — захлопнул блокнот Игнатьев. — Ну что ж, спасибо за уделенное время и красочное интервью. Я думаю, репортаж появится в ближайшее время. Осталось чуть-чуть подработать, расставить акценты, внести кое-какие справочно-технические моменты и откорректировать. Вам экземпляр прислать?
— Я сам куплю, — сказал горбун. — Только учтите, журналисты…
— Все знаем, все понимаем, — заверил Игнатьев. — Профессиональная этика, и все такое. Все будет, как в лучших домах Лондона и Парижа.
— Остап, проводи! — крикнул в коридор горбун.
Охранник распахнул перед нами двери, чуть заметно кивнул мне на прощание и пожелал:
— Сделайте хороший репортаж.
— Сделаем, — заверил я, и дверь за нами захлопнулась.
Разумовский и Ракитин ждали нас в машине за углом. В другой машине томились ребята из спецслужбы.
— Все есть, — сообщил я вышедшему мне навстречу Сергею. — И наркотики, и видеокассеты. В квартире четверо мужчин и три девушки. Охранник откроет вам двери минут через пятнадцать. Парня не трогайте, он сам показал мне тайники и, видимо, поведает еще немало интересного. А вот горбун там один есть, он у них за старшего… Вот на него можно и шкаф ненароком уронить.
— Уроним, — пообещал оперативник. — Наркотики — это хорошо. Это очень хорошо! Прихватим за жабры так, что и не вздохнут. Сами туда не ходите, ждите нас здесь.
— Я репортаж хочу! — возмутился Игнатьев.
— Я тебе интервью дам, — усмехнулся Сергей. — Только позже.
Я сел в машину к Разумовскому и закурил.
— Девчонкам лет по семнадцать-девятнадцать, — сказал я, глубоко затягиваясь горьким дымом, — а глаза пустые… «Сказки новой России» создавать помогают. Одни из главных действующих лиц — современные принцессы.
Иерей промолчал, глядя куда-то вдаль.
— Но никого, похожего на парня с кассеты, я там не видел, — сказал я. — Впрочем, у них есть дача где-то в пригороде. Не исключено, что найдем следы там. Или на кассетах. Там десятки кассет. Наверное, сотня, не меньше. А ведь это не первая
— Знаешь, сколько их по городу? — оторвался от своих грез Разумовский. — А по стране?
— По крайней мере, сегодня на один меньше стало, — сказал я.
Разумовский не ответил, вновь уставившись в какую-то невидимую для меня даль.
* — Вот черти, едва не порешили, — пожаловался мне Ракитин, демонстрируя пропоротый чем-то острым пиджак. — Хуже нет с наркоманами дело иметь. Когда охранник открыл дверь и мы ворвались в квартиру, все вроде нормально шло. Они рты поразевали, глаза вытаращили, руки к потолку задрали. А минут через пять этот горе-актер… секс-символ, как его… на меня ни с того ни с сего с кухонным ножом бросился. Хорошо, что этот шкафообразный охранник рядом оказался. На вид неповоротливый, но реакция, как у кобры. Как-то ловко так за руку этого «суперстара» прихватил да вдоль всего коридора и запустил… Только плохо — на нож тот напоролся. Живот себе пропорол, в больницу увезли. Врачи говорят — ничего страшного, рана не опасная, но с пару недель поваляться придется.
— Что ж вы их не обыскали?
— Что их обыскивать? Ты же видел, сколько на них одежды было. Он из-под кровати нож достал. Видимо, нечто вроде пародии на «Основной инстинкт» изображали. Да и не подумаешь по нему, что способен на такое. Под кайфом он был. Сначала вроде тихий, а потом вспышка ярости… Нет, не люблю я наркоманов. Не люблю, и все!
— Что с кассетами? — спросил я. — Нашли что-нибудь по нашей теме?
— Пока нет, но ребята сейчас с ними работают. Судя по всему, там только небольшая часть от общей «коллекции».
— Небольшая?! — возмутился я. — Штук сто…
— Много копий. Они тиражировали их там же, в меру своих скромных сил. Не все, понятно. Заказные в единственном варианте были. За копии могли и головы поотрывать. Штук пять «выездных» кассет нашли. Видимо, оператора заказывали в баню, где бандюки отдыхали. Секс, секс, секс… Боюсь, что я теперь, как минимум, месяц на женщин с вожделением поглядывать не смогу. Видишь, есть в этом и свой плюс — воспитательная работа: десяток кассет просмотрел — и к разврату больше не тянет, двадцать — окончательный импотент. А вот на тридцатой уже свихнуться можно. Вы бы домой ехали. Вряд ли сегодня успеем еще что-нибудь сделать. Ребята из спецслужбы еще часа три с кассетами разбираться будут. Потом еще раз допрашивать всех по второму кругу, согласовывать с начальством дальнейшие события, обыски, задержания… Я тоже только-только с наркотиками разобрался, а впереди еще отчеты, сопроводиловки, справки.
— Я хотел бы поговорить с охранником, — сказал я. — Это возможно?
— Почему нет? Возможно. Сейчас я его приведу.
Ракитин сходил в дежурную часть за Остапом и вновь углубился в кипу отчетов и рапортов, предоставив мне возможность самому работать с охранником.
— Остап, ты очень помог нам один раз, помоги и другой, — попросил я все так же невозмутимого здоровяка. — Нам очень нужен один человек. Из-за него и началась вся эта карусель. Он должен быть где-то неподалеку от этой студии. Он психически болен. И он очень опасен. Садист, насильник и убийца. Я подозреваю, что он поставлял на студию кассеты с записью своих преступлений. Не исключено, что одно время ему помогал кто-то из работников студии. Потом этот человек пропал.