Следуй за мной
Шрифт:
— Ты думаешь, это он написал? – задал Рома логичный вопрос.
— Если только туда не наведался кто-то еще, кто и кидал дротиками в мое фото. Логично предположить, что он, разве нет?
Вздохнув, Рома присел на край кровати, я упала рядом. Немного побив фотографией по своей руке, он посмотрел на меня.
— Выходит, он задумал тебя убить?
Я взглянула на него с искренним ужасом в глазах. Такая мысль, хоть и казалась очевидной, произнесенная вслух, вызывала отторжение.
— Но почему? –
— Мы не знаем, когда он это написал. Это мог быть порыв, и фотография висела на стене долгое время.
— Или, – медленно продолжила я, – он решил меня убить недавно, и именно поэтому придумал странную поездку в Сосново.
— Ты серьезно? – теперь Рома посмотрел на меня ошалело.
— Как знать. Дом он купил три месяца назад, может, именно с этой целью – избавиться от меня? Просто ждал подходящего случая.
— Ты же не можешь так думать на самом деле? – посмотрел Рома с сомнением.
— А что я должна думать, – огрызнулась я, – когда факты на лицо? Он знал об измене, он жаждал мести, он написал, что я скоро умру, и он собрал невнятный народ и потащился на эту дачу, купленную за моей спиной. Скажешь, все это выглядит нелогично?
— Скажу, что зачастую множество событий легко подогнать под одно дело, когда они не имеют между собой связи. Тобой движет страх, вот ты и начинаешь фантазировать.
— Хорошо, твои идеи? – уставилась я на него. Рома заколебался. Поднявшись, заметил:
— Пока у меня нет идей. Мне бы вообще не хотелось впутываться во все это.
— Вот спасибо, – презрительно усмехнулась я. Он бросил на меня взгляд, и я опять увидела ненависть.
— В любом случае, – Рома привалился к стене, сложив на груди руки, – можешь радоваться. Убить он тебя не успел, зато умер сам, еще и отвалив тебе половину своего состояния. Так что ты осталась в шоколаде.
— Хватит мешать меня с грязью, – я встала и замерла напротив него.
— Я просто называю вещи своими именами. Хочешь сказать, я не прав?
— Нет, не прав.
Рома усмехнулся, весьма презрительно.
— Значит, ты не вышла замуж за моего отца по расчету, не соблазняла его, не изменяла, причем особенно не таясь, не трахалась со своим любовником за домом, в котором спал твой муж, не заводила шашней с его замом, не... – договорить он не успел, потому что я замахнулась, чтобы дать ему пощечину.
Глава 17
Он ловко перехватил мою руку, я замахнулась второй, но и та оказалась перехвачена. Видя, что я сильно разозлилась, Рома меня отпускать не спешил, наоборот, завел руки мне за спину.
— Я тебе не собачонка, – заметил зло, – так что не смей замахиваться на меня.
— Ненавижу, – бросила ему в лицо, и он раздул ноздри,
— Что ж, – сказал в ответ, – это чувство взаимно.
— Отпусти меня.
— Сначала успокойся.
Я попыталась вырваться, но он только крепче меня ухватил, наклоняясь ближе, так что мы оказались вплотную друг к другу. Я подняла на него злой взгляд, уверенная, что он опять смотрит с ненавистью, но увидела другое чувство.
Оно промелькнуло и исчезло, но спутать я не могла: вместе со злостью я увидела желание. Вместо того, чтобы оценить перспективы, я на мгновенье растерялась, но тут же поняла, что у растерянности есть и другая причина: я тоже этого хотела. И увидев его желание, почувствовала, как сердце мое застучало быстрее, а внизу живота запульсировало.
Он поймал мой взгляд и застыл. Я понимала: это безумие, но его запах, близость, взгляд, – все стало действовать катализатором. И тут он, резко отпустив руки, обхватил меня за шею и, притянув к себе, стал целовать.
Я даже не сопротивлялась, желание нарастало с сумасшедшей скоростью, прежде я никогда не испытывала его так остро. Дыхание сбилось, я тяжело дышала, Рома шумно выдыхал через нос, не отпуская меня.
Я знала, почему: стоит остановиться, и мы поймем, в какое безумие впадаем. Он не хотел останавливаться, я тоже. Обхватила его руками и стащила футболку. Продолжая меня целовать, Рома стянул мое платье, я осталась в одних трусиках, и стало очевидно, что назад пути нет: мы рухнули на постель.
Эмоции били во мне через край, это было что-то невиданное, эйфория, феерия чувств. Когда все кончилось, Рома откинулся на кровати и, закрыв глаза, лежал, восстанавливая дыхание. Я вообще мало что соображала.
Открыв глаза, Рома окинул меня быстрым взглядом, и потер лицо, повторяя:
— Черт, черт.
Вскочив, нацепил джинсы и, подхватив футболку, вышел из комнаты. Я понимала его: он переспал с вдовой своего отца через несколько дней после смерти последнего, причем на его же кровати, на фотографиях с запечатленной изменой. Вполне достаточно, чтобы почувствовать себя полным дерьмом.
Поднявшись, я подхватила платье и трусы и проскользнула в ванную. Мне было стыдно, и жалко Рому. Хотелось, чтобы все было иначе, чтобы он не мучился из-за своего поступка, но как ему это донести – я не знала.
— Слова тут не помогут, – пробормотала, одеваясь.
Рома сидел в кухне и курил, по всей видимости, третью или четвертую сигарету. Увидев меня, отвернулся. Я прошла к плите и замерла. Рома сказал, не глядя на меня:
— Это была ошибка. Большая ошибка.
— Согласна, – кивнула я неловко, он усмехнулся, бросив на меня презрительный взгляд.