Следуя Христу
Шрифт:
В единении с распятым и преображенным телом Христа мы принимаем участие в страданиях и преображении Христа. Крест Господень лежит на теле общины. Страдание под этим крестом — это страдание Христа. Это прежде всего претерпевание смерти на кресте в крещении, впредь это «каждодневная смерть» христиан (1Kop 15:31;) в силе своего крещения. Но вдобавок к этому есть еще одно страдание о неизъяснимом обетовании: Хотя только Христос в собственном страдании несет примиряющую силу, Он страдал «за нас» и Он победил «для нас», но в силе Своего страдания Он дает безмерную благодать тем, кто не стыдится единения с Его телом, чтобы они смогли теперь пострадать «за Него». Он не смог бы даровать Своим большей славы, придать христианину более непостижимого достоинства, чем дать ему возможность страдать «за Христа». Что глубоко противоречит закону, здесь становится истинным. По закону мы можем претерпеть наказание только за свои собственные грехи. Человек не мог даже что-то делать и страдать за себя, насколько же меньше за другого, насколько же меньше за Христа! Тело Христово, данное нам, претерпевшее наказание за наши грехи, освобождает нас, чтобы стать за Христа тут, в смерти и страдании. Теперь можно работать и пострадать за Христа, за Него, Который за нас сделал все! Это чудо и благодать единения с Телом Христовым (Флп 1:25; 2:17;
Своей благодати Он оставил для этих последних времен и до Своего пришествия Своей общине остаток страданий, которые еще предстоит перенести (Кол 1:24;). Это страдание должно пойти на пользу Телу Христову, Церкви. Неясным остается, можем ли мы в связи с этим думать, что и это страдание христиан имеет грехопоглощающую силу (ср. 1Петр 4:1;). Но ясно то, что страдающий страдает в силе тела Христова, предстательствуя «за» общину, за Тело Христово, что он может нести то, от чего другие избавлены. «Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем. Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей. Так что смерть действует в нас, а жизнь в вас» (2Кор 4:10–12; ср. 1:5–7; 13:9; Флп 2:17;). Телу Христову отпущена мера страдания. Бог дает одному благодать — вместо другого перенести особенное страдание. Страдание должно, конечно, быть перенесено и преодолено. Блажен, кто удостоен Богом страдать за тело Христово. Такое страдание есть радость (Кол 1:24; Флп 2:17;). В таком страдании верующий может похвалиться, что он переносит смерть Иисуса Христа, что он несет язвы Христа на своем теле (2Кор 4:10; Гал 6:17;). Отныне верующий может служить тому, что «возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью» (Флп 1:20;). Такое предстательствующее деяние и страдание членов Тела Христова и есть, собственно, жизнь Христа, Который хотел получить в Своих членах Свой образ (Гал 4:19;).
Но притом мы пребываем в общности с первыми учениками и последователями Иисуса.
Завершение этого рассмотрения должно, таким образом, состоять в том, чтобы мы вновь и вновь находили свидетельство о теле Христовом в совокупности Св. Писания. Здесь оказывается, что в теле Христовом находит свое исполнение великое ветхозаветное пророчество о Храме Божием.
Понятие этого образа следует воспринимать не в связи с эллинистическим употреблением этого образа, но от ветхозаветного пророчества о Храме. Давид хотел выстроить храм Богу. Он спросил пророка. Тот передал Давиду слово Божие о его намерении: «Ты ли построишь Мне дом для Моего обитания (…). Господь возвещает тебе, что Он устроит тебе дом» (2Цар 7:5,11;). Храм Божий может быть выстроен только Самим Богом. К тому же Давид в странном противоречии со всем до того сказанным получает обетование, что один из семени его должен выстроить дом для Бога и что Его царство утвердится навеки (ст. 12–13). «Я буду ему отцом, и он будет мне сыном» (ст.14). Соломон, «сын мира» Бога с домом Давидовым, принял это обетование на свой счет. Он строил храм и тем утверждал себя перед Богом. И все-таки пророчество не исполнилось в этом храме; ибо он был выстроен людскими руками и обречен на разрушение. Так пророчество пребывало неисполненным. Народ Израиля еще ждет храма, который выстроит сын Давида, царство которого утвердится навеки. Храм в Иерусалиме был многократно разрушен — знак, что это не есть обетованный храм. Где же истинный храм? Христос Сам говорит нам об этом, относя пророчество к Своему телу. «На это сказали Иудеи: сей храм строился сорок шесть лет, и Ты в три дня воздвигнешь его? А Он говорил о храме Тела Своего. Когда же воскрес Он из мертвых, то ученики Его вспомнили, что Он говорил это, и поверили Писанию и слову, которое сказал Иисус» (Ин 2:20–22;). Храм которого ждет Израиль, есть Тело Христово. Ветхозаветный храм есть только тень Его Тела (Кол 2:17; Евр 10:1; 8:5;) Иисус подразумевает Свое человеческое тело. Он знает что храм Его земного тела будет разрушен, но воскреснет и новым храмом, вечным храмом будет Его воскресшее преображенное тело. Это дом, который Бог Сам строит Своему Сыну, и который и Сын строит Отцу. В этом доме воистину живет Бог и вместе с Ним новое человечество, Община Христа. Он соответствует тому, что Откровение Иоанна Богослова говорит о новом Иерусалиме: что там нет храма, «ибо Господь Бог Вседержитель — храм его, и Агнец» (21:22;).
Храм есть место благодатного присутствия и жилища Бога среди людей. Он — и место, в котором Богом принята община. И то и другое сбылось только в вочеловечившемся Иисусе Христе. Здесь истинно и воплощенно присутствие Бога. Здесь истинно и воплощенно человечество; ибо Он принял его в Свое собственное Тело. Таким образом, Тело Христово есть место принятия, примирения и мира между Богом и людьми. Бог находит в Теле Христовом людей, и человек оказывается, принят Богом в Теле Христовом. Тело Христово есть духовный храм который выстроен из живых камней (1Петр. 2:5; и след.). Христос есть единственное основание и краеугольный камень этого храма (Еф 2:20; 1Kop 3:11;), Он и Сам есть Храм («», Еф 2:21;), в котором живет Святой Дух и исполняет и святит сердца верующих (1Kop 3:16; 6:19;). Храм Божий есть святая община во Христе. Тело Христово есть живой Храм Бога и нового человечества.
Зримая община
Тело Иисуса Христа занимает место на земле. С вочеловечением Христос требует места среди людей. Он вступил в Свою собственность. Но они дали ему при Рождестве ясли, «потому что не было им места в гостинице», они отвергли Его при Его смерти, чтобы Его тело висело между землей и небом на виселице. Однако же воплощение включает право на собственное место на земле. Что занимает место, то зримо. Так что тело Христа может быть только зримым телом, либо же оно не тело. Зрим Человек Иисус, уверованный как Сын Божий. Зримо тело Иисуса, уверовали же в него как в тело вочеловечившегося Бога. Это зримо, Иисус был во плоти, уверовано, что Он нес нашу плоть. «На этого Человека должен ты указывать и говорить: это Бог» (Лютер).
Истина, религия не нуждается в собственном месте. Она бестелесна. Она услышана, изучена, постигнута. Это все. Но вочеловечившийся Сын Божий нуждается не только в ушах и сердцах — он нуждается в реальных людях, которые следуют Ему. Поэтому Он призывает Своих учеников в Свое телесное следование, и Его единение с ними было видно для всякого. Оно было основано и скреплено Иисусом
Тело возвеличенного Господа также есть зримое тело в образе общины. Как это тело становится зримым? Сперва в проповеди слова. «И они постоянно пребывали в учении Апостолов» (Деян 2:42;). Каждое слово в этом предложении полно значения. Учение означает проповедь, в данном случае в противоположность любому другому роду религиозного высказывания. Здесь подразумевается сообщение об имевших место фактах. Значение сказанного покоится крепко, оно нуждается только в опосредовании «учением». Но сообщение ограничивает себя по самому своему существу неизвестным. Если неизвестное выясняется, то продолжать сообщение бессмысленно; а то оно заключалось бы в понятие «учения», делая само себя излишним. Это странное противоречие означает здесь, что первая община «постоянно» держится этого учения, что, таким образом, делает это учение не излишним, но требует как раз постоянства.
Целесообразное принуждение в связи с этим «учением» должно сочетаться с «постоянством». Это выражено в том, что оно есть «учение апостолов», о котором здесь идет речь. Что значит — «учение апостолов»? Апостолы суть Богом избранные фактические свидетели откровения в Иисусе Христе. Они жили в телесном единении с Иисусом, они видели Вочеловечившегося, Распятого и Воскресшего и осязали Его тело своими руками (1Ин 1:1;). Они свидетели, которыми, как орудием, воспользовался Бог, Святой Дух, чтобы передать слово. Апостольская проповедь есть свидетельство воплощенного события откровения Божия в Иисусе Христе. Церковь была выстроена, имея основанием апостолов и пророков, и ее краеугольный камень есть Иисус Христос (Еф 2:20;). Любая дальнейшая проповедь должна стать собственно апостольской проповедью благодаря тому, что она выстроена на этом основании. Так через слово апостолов установлено единство между нами и первой общиной. В какой мере это апостольское учение делает необходимым постоянство слушания? Апостольское слово в слове человеческом есть действительно слово Божие (1Фес 2:13;). В силу этого оно есть слово, желающее принять людей и имеющее силу сделать это. Слово Божие ищет общину, чтобы принять ее. Оно существенно в общине. Оно само входит в общину. Оно обладает самопроизвольным движением внутри общины. Не так что с одной стороны слово, истина, а с другой — община; и проповеднику достаточно взять это слово, воспользоваться им, взволновать им, чтобы внести его в общину, приложить его к общине. Напротив, слово идет этим путем само по себе, проповедник не должен и не может сделать ничего другого, кроме как служить этому самодвижению слова, не ставя препятствий ему на пути. Слово исходит, чтобы принять людей; это знали апостолы, и это составляло их проповедь. Они ведь сами видели слово Божье, как оно пришло, как оно приняло плоть и в этой плоти — все человечество. И отныне им не надо было свидетельствовать ни о чем, кроме того, что слово Божье стало плотью, что оно пришло принять грешников, простить их и спасти. Это
— слово, которое ныне входит в общину; слово воплоти, которое уже несет в себе все человечество и уже не может быть вне принятого им человечества, — оно приходит в общину. Но в этом слове приходит сам Святой Дух, который показывает и одному человеку, и общине то, что уже давно даровано во Христе. Он вызывает в слушающих веру, что в слове проповеди Христос Сам ступает среди нас в силе Своего тела и что Он приходит, чтобы сказать мне, что Он принял меня и сегодня снова примет меня.
Слово апостольской проповеди есть слово, которое воплощенно несет грехи всего мира, оно есть присутствующий Христос в Духе Святом. Христос в Своей общине — вот «учение апостолов», апостольская проповедь. Это учение никогда не делается излишним, но сотворяется общиной, которая постоянно остается при нем, поскольку она принята Словом — крепко и на каждый день. Это слово создает зримую общину. К зримости тела Христова в проповеди слова присовокупляется зримость в крещении и причастии. И то и другое происходит из реального человеколюбия нашего Господа Иисуса Христа. И в том и в другом Он воплощенно встречает нас и делает нас причастниками Своего тела. Благовествование принадлежит к обоим действиям. В крещении, как и в причастии, есть возвещение смерти Христовой за нас (Рим 6:3; и след.; 1Kop 11:26;). В обоих дар тела Христова. В крещении нам даровано членство в теле, в причастии — телесное единение с телом Господа, получаемое нами, и именно в этом — телесное приобщение к членам этого тела. Так через дары Его тела мы становимся одним с Ним телом. Ни дар крещения, ни дар причастия не объемлют всего, ибо мы обозначаем их как прощение грехов. Дар тела, ниспосланный в таинствах, дарит нам Господа, воплощенного в Его общине. Но прощение грехов заключено в даре Тела Христова как общины. Отсюда понятно, что изначально раздача крещения и причастия — в прямой противоположности нашему сегодняшнему его применению — не связана со служением апостольскому благовествованию, но исполняется самой общиной (1Kop 1:1,14 и след.; 11:17; и след.). Крещение и причастие принадлежат исключительно общине Тела Христова. Слово устремлено к верующим и неверующим. Таинства принадлежат только общине. Таким образом, христианская община в собственном смысле есть община крещения и причастия и только после этого — проповедническая община.
Теперь ясно, что община Иисуса Христа домогается в мире места для благовествования. Тело Христово зримо в общине, собравшейся во имя слова и таинства.
Эта община есть составленное целое. Тело Христово как община включает подразделение и упорядочение общины. Последняя же со-посажена с телом. Несочлененное тело находится в состоянии разложения. Облик живого тела Христова есть, по учению Павла, сочлененный облик (Рим 12:5; 1Kop 12:12; и след.). Здесь невозможно различие между содержанием и формой, между сущностью и видимостью. Оно означало бы отрицание тела Христова, т. е. воплощенного Христа (1Ин 4:3;). Итак, тело Христово с пространством для благовествования требует также пространства для устроения общины.