Следуя высшему замыслу
Шрифт:
Болдвин молчал, глядя на меня с уже нескрываемым гневом. Затем он сплюнул на пол и сказал:
– Потому я и ненавижу драконов. Вечно эти сучьи дети пытаются учить нас, как жить.
– Будь уверен, они и сами не питают к тебе никакой любви.
– Да мне плевать! Анугиразус всем своим видом показывал, что ненавидит нас. Его слова горят презрением, источают невероятную злобу. Совсем как твои.
– Я не дракон-каратель. Моя ненависть к вам обусловлена скорее вечной враждой, нежели порочностью. Впрочем, твоя порочность удивляет меня. Ты, фактически, являешься хрестоматийным примером порочного человека.
– Это тебе Анугиразус рассказал? О, он затаил большую обиду на меня лично и мою семью в целом. Мой отец несколько десятков лет назад умудрился
Болдвин смерил меня оценивающим взглядом.
– Мои разведчики уже докладывали о том, что видели двух человек, подъехавших к её поместью. Это был ты и, кажется твоя собственная жена, да? Ну что ж, посмотрим, насколько быстро получится у меня прибить сразу трёх зайцев.
Хвастовство у драконов-карателей тоже является пороком, но более слабым, чем другие. Тем не менее, я его тоже заприметил.
– Не надорвись, Болдвин. Будет очень неловко потом собирать свои органы по округе. Думаю, разговор можно считать оконченным. Я узнал всё, что хотел. Ещё увидимся, уверен в этом.
Англичанин ничего не сказал, лишь махнул рукой, скорчив недовольную мину. В этот раз пришла моя очередь щёлкнуть пальцами для возвращения в своё тело. Теперь я лежал на кровати в номере гостиницы.
«Ты большой молодец, Чудов, – прозвучал в голове голос Анугиразуса. – Тебе даже не потребовалась моя помощь. Ну что, много узнал?»
«Вполне достаточно. Но всё же хочу спросить, каким образом я смог прочувствовать пороки Болдвина? Речь есть речь, услышать я её услышал, но она как-то уложилась в саму подкорку».
«Твой разум стал крепче за годы пребывания в пятом мире-измерении, как бы парадоксально на первый взгляд это ни звучало. Три сущности постепенно стали частями тебя, срослись в единое целое. Тебя очень вовремя вернули. Анугирская часть вросла в твой разум прочно, и теперь ты приобретаешь не только нашу физиологию, но и наши повадки».
«Звучит как угроза».
«Нет. Это звучит как возможность. Разве тебе не открылись новые знания? Ну же, попробуй найти порок. А затем покарай порочных, плени их разум. Только так ты сможешь исполнить поручение».
Лишь позже я понял, что Анугиразус дал мне третий урок. Мораль его – порок твой самый страшный враг. Но усвоить его получилось не сразу.
Глава 5. Перерождение
Как я и говорил, убивать на войне – это одно, а лишать кого-то жизни за порок – совсем другое. В те мгновения, тем не менее, мне не приходилось задаваться вопросом: «Тварь ли я дрожащая или право имею?». Это был вопрос не материального благополучия и даже не принципа. Это был вопрос жизни и смерти. Вряд ли Анугираза меня похвалит, если я откажусь от выполнения поручения. Скорее она просто мой разум присоединит к тем другим девяти порочным и на его силе вернётся в третий мир-измерение. Такую судьбу для себя я не потерпел бы, а потому тщательно искал тех, кого мог бы забрать в сосуд, висящий у меня на шее на адаптивной верёвочке.
Анугирская часть моего разума после встречи с Болдвином словно бы вспомнила не только о сути, естестве и структуре порока, но и о его рангах. Порок, или, по-анугирски, хисаль, бывает различной «серьёзности». Есть ранг хисальнур – порок низкой серьёзности. К таким относится небольшая ложь, начало уныния, начальные стадии гнева и прочие обратимые состояния. За такие карают редко, если их не собралось в одном человеке сразу много, но за человеком уже начинают пристально смотреть. Хисальнур хомин, то есть людей низкой порочности, очень много, более восьмидесяти процентов. Так или иначе ведь люди нередко лгут, злятся, жадничают, унывают, ищут иные ощущения. Важная черта хисальнур – большая вероятность
Для тех, кто пошёл дальше в своём пороке, существует ранг хисальмерен – порок средней серьёзности. Обычно к этому рангу приписывают тех, кто не остановился в предыдущих деяниях, а также завистливых, распутных, ленивых, горделивых и иных людей, пороки которых искупить уже гораздо тяжелее. Хисальмерен хомин, или люди средней порочности, очень редко возвращаются хотя бы даже к хисальнур, не говоря уж о состоянии, которое у драконов-карателей называется дарцкор – непорочность. Таких людей немало, но их число в обычном обществе, не затронутом разлагающей пропагандой, обычно не превышает пяти процентов. В абсолютных числах получается всё равно много, но нельзя уверенно сказать, что такие люди неспособны на хороший поступок. Драконы-каратели убивают таких часто, но смерть этих людей редко бывает мучительной. Часто это «несчастные» случаи или просто мгновенное убийство с быстрой кражей вырвавшегося из мёртвого тела разума. Такие нередко попадают в Великое Хранилище Порока, где, спустя некоторое количество перерождений, обычно распадаются на первичную энергию. Однако они не являются основой населения «миров внутри сосудов».
Самый гнусный ранг называется хисальдар – порок высокой серьёзности. Это самый серьёзный враг общества. Предательство, гнев, многократная измена, многожёнство, особая жадность, убийство невинного, инцест, блуд, ксенофилия, сексуальные девиации, чёрная зависть, сильная гордыня, чревоугодие, использование образа высшего существа в порочных целях и для олицетворения порока – всё это является гарантией того, что драконы-каратели тебя найдут и причинят максимально возможные страдания. Хисальдар хомин – это те, кого не ждёт иная судьба, кроме вечного страдания в Великом Хранилище Порока. Хисальдар хомин – причина упадка цивилизаций, причина бессмысленной жестокости, причина ненависти к человечеству. Такие не перевоспитываются, они скорее покажутся нормальными, чем раскаются в грехах. Они не страдают от порока, они его питают, кичатся им. Ровно до тех пор, пока ими не займутся драконы-каратели.
Итальянское общество, к его чести, не изобилует очень порочными людьми. Учитывая, что в Новом Риме живёт одиннадцать миллионов человек, количество сильно порочных равно примерно тридцати тысячам, то есть менее половины процента. В абсолютных числах это, несомненно, много, когда-то раньше такое число было способно совершить государственный переворот. Сейчас нужно гораздо больше. Однако это не отменяет того факта, что все эти люди есть, что среди нормальных людей они маскируются, а дома и между собой множат порок, радуясь ему и восхваляя его. Среди молодого населения таких больше, чем среди старого, что, в общем-то, логично. Но это и есть чистое, незамутнённое зло.
Звучит так, будто меня обуяло некое религиозное чувство? Тебе кажется, дорогой читатель, что я превратился в древнего старика-священника, который толкует только о «гнилой» молодёжи и о «прогнившем» обществе? Я не буду советовать перекреститься, а посоветую лишь малое – внять. А там и до истины недалеко будет.
Теперь я чувствовал людей, поражённых пороком, чувствовал эхо их мыслей, чувствовал их скрытую тревогу. Чувствовал, как каждый день их число немного, но уменьшается – это драконы-каратели древней семьи Сангвоморсад стараются. Они ищут, убивают, не дают пороку размножиться, стараются держать его в тех границах, которые считают приемлемыми.