Следуя высшему замыслу
Шрифт:
Моя Света тоже владела энергомутациями, причём на более высоком уровне, чем я. Её обращение выглядело как постепенный рост с полным изменением внешнего вида, укладываемый максимум в пятнадцать секунд. В эти мгновения одежда, разумеется, превращается в ошмётки, поэтому Света под ней на всякий случай носила специальный костюм, который сама же и создала, подобный тому, что носила её вторая личность – Света-драконица – в третьем мире-измерении. Он способен растягиваться и принимать любую форму.
У меня, в свою очередь, ситуация сложилась иная. Благодаря смешиванию крови, у меня неким образом (буду честен, до сих пор мне не ясно, каким именно, но догадки есть)
При всём при этом, что заметное преимущество моего метода, я не чувствовал боли. Потерпеть я, конечно, могу, да и перенаправить это ощущение в другое русло тоже вполне возможно, но зачем мне лишний раз питать дракона-карателя, упивающегося болью, злобой, яростью и другими ощущениями? Творящая энергия, чёрная, как смоль, ломала и отращивала кости, рвала и растила мышцы, но делала это совсем не так, как это происходит с моими знакомыми. Думаю, когда-нибудь я разгадаю загадку этого странного вида энергии. В конце концов, «ведать» в слове «энерговедение» значит «знать».
Света смотрела на меня внимательно, отойдя на несколько шагов назад. Чувствовал я себя тогда очень неловко, поскольку, во-первых, процесс энергомутаций в любом его виде я считал вещью в принципе не самой эстетичной, а во-вторых, комната-то постепенно уменьшалась! Пусть глаза и закрыла чёрная пелена, разум всё ещё чувствовал окружение.
– Интересно, интересно, – приговаривала Света.
Немудрено, что ей интересно, ведь она до сего момента не была свидетелем такого метода. Мне, в свою очередь, больше было интересно, как остановиться. Между прочим, дракон – большое существо, побольше гостиной нашей каюты будет. Рост продолжался и продолжался, комната всё уменьшалась и уменьшалась, потолок всё приближался и приближался…
Триединое моё сознание реагировало по-разному: человек нервничал, русский дракон, в силу врождённого спокойствия, пытался искать решение проблемы, а дракон-каратель лишь усмехался тому, что я не могу увидеть решения прямо перед своим носом. Или это был Анугиразус?
«Сорви с себя эту энергию, – сказал он. – Прикажи ей остановиться».
«Как?! Я же не умею!» – ответил я взволнованно.
«Учись!» – рявкнул Анугиразус в ответ.
Да уж, в такую ситуацию мне попадать ещё не приходилось. Выход из неё получилось найти, когда выросшие на спине крылья уже начали шуршать по потолку, а хвост едва не свалил тяжёлый стол далеко позади.
Энергия – явление в некоторой степени разумное. Дав наставление, ты можешь направить её в нужное русло или просто остановить. А ещё её можно заставить подчиниться. Высшие существа, например, так и делают. Триединому разуму сделать это, с одной стороны, легче, а с другой – сложнее.
Легче потому, что можно использовать разные методы. Сложнее же потому, что начинаешь ощущать, что твой мозг раскалывается на части. Представьте себе ощущение, словно вам стукнули по голове чем-то тяжёлым, причём не один раз, а затем перевернули вверх тормашками и начали трясти. Представили? А теперь помножьте это ощущение на три и добавьте к нему тянущуюся по позвоночнику боль, удар током и прикладывание паяльника к ушам. Необычно? Вот и я тогда сильно удивился, едва не вышвырнув разум из собственной черепной коробки.
Энергия, в конце концов, лениво послушалась, отлипла от тела и рассеялась. К уже привычному состоянию заторможенности
Света с одобрением покивала.
– Вообще не понимаю, что неэстетичного нашёл в твоём превращении Мутаръягир. Как по мне, это самый красивый вариант из всех, что я видела.
Я смотрел на неё и дрожал, как зайчик под ёлочкой. Выглядело это, наверное, очень некрасиво. Несвойственно такому существу быть в таком положении.
– Чего ты дрожишь, будто ужас увидел какой-то? – спросила Света и коснулась моей левой руки. – Тише, тише. Не волнуйся, ты не разрушил нашу гостиную. Стол только немного подвинул да ковёр утащил в угол.
– Да я не об этом тря-трясусь, – ответил я дрожащим голосом, всё никак не способный с ним совладать. – Мозги как будто на-набекрень. Больно ещё немного. Ох, это крылья в потолок вжало…
Я захлопнул пасть. Умей на драконьих щеках выступать краска, она бы выступила у меня таким концентратом, что хоть в ведро цеди да стены ей разукрашивай. Меня обуревал страшный стыд, да такой, какой, наверное, не возникал никогда. Стыдно мне было за то, что я сейчас стою посреди комнаты обнажённый, хотя дракону моего вида совсем не нужна одежда; стыдно мне было за то, что я не могу совладать с собственным языком, хотя от того воздействия мне вообще стоило бы свалиться мёртвых грузом на пол; стыдно мне было и за то, что я позорюсь своим дрожанием перед собственной женой и перед Анугиразусом.
Обе последние личности, однако, молчали. Света поглаживала меня по руке, успокаивая, а глава драконов-карателей молча сохранял спокойствие, пусть и смотрел на мир моими глазами, ощущая мои разнородные эмоции.
Только-только я начал приходить в себя, как вдруг в дверь постучали. Совершенно очевидно, что это был тот, кто приходит к нам каждое утро.
– Робот-разносчик явился, – прозвучал монотонный голос из-за двери. – Готов получить ваш заказ. Разрешите войти?
«…Своеобразное наследие – только так можно описать причину, почему вместо давным-давно устаревшего робота-разносчика заказ не принимает специальная система ЭВМ. Компания, к которой был приписан наш корабль, славилась наивысшим уровнем обслуживания, включающий в себя положение хозяина с роботизированными слугами. Говорят, она принадлежала потомку дворянского рода, тянущего свою родословную аж с восемнадцатого века. В целом, думаю, ясно, откуда взялась такая затея…»
Мой взгляд человеческих глаз (человеческие они по форме радужки и зрачков, разумеется, а не по размеру) нельзя было трактовать иначе, чем умоляющий. Света, однако, покачала головой. Насколько неловкой ни была тогда ситуация, всё равно нам нужно будет чем-то заполнить пустоту в желудке.
Когда робот-разносчик обратил на меня взор единственного зелёного глаза, я застопорился. Смешалось стеснение и заторможенность.
– Что бы вы хотели на завтрак, гражданин Чудов? – спросил он, вполне логичным методом исключения опознав меня в краснокожем крылатом чудище.
Язык не хотел слушаться. Я тупо смотрел в зелёный глаз терпеливого робота, предполагая, может ли он сейчас вести запись. Так и представляю себе заголовки на новостных страницах, посвящённые неведомо откуда взявшемуся чудищу на борту пассажирского судна, направляющегося в Италию.
– Позвольте мне, мой муж сегодня совершенно не выспался, – решила перехватить Света инициативу, видя моё явное смятение. – Кашу, пожалуйста, пшённую, четыре бутерброда и кружку чая. Если возможно, ещё пару конфет.