Следующий в очереди
Шрифт:
Должна признаться, я с облегчением вздыхаю, когда он говорит, что отверстия сверху предназначены для обогревателя, потому что, черт возьми, сейчас мои соски могут разрезать стекло. Но я ни за что на свете не скажу Сэму, что мне холодно. Сегодня я не собираюсь быть Примитивной Мэгги. Я собираюсь быть Рискованной Мэгги. Тем не менее, я все еще ругаю себя за то, что не потратилась на утепленное нижнее белье под комбинезон за двести долларов. Ошибка новичка, которая больше не повторится!
Стоя на четвереньках, очищаю от снега квадрат на льду для палатки, Сэм подходит с гигантским,
— Эта штука выглядит свирепо, — констатирую я, заворожено наблюдая за происходящим.
— Хочешь попробовать? — спрашивает он, глядя на меня через плечо.
— Да! — восклицаю я и чуть не падаю, спеша к нему.
Он встает позади и направляет мои руки туда, где они должны быть на рукоятке ледобура. Когда он прижимается ко мне, от его тела исходит тепло, но я игнорирую это приятное чувство, потому что это путешествие не связано с тем, чтобы подцепить парня. Речь идет о перенастройке. В этом ведь суть, верно? Я лишаю себя основ, а это, по-видимому, означает подледную рыбалку. А значит, я не должна увлекаться первым попавшимся рыбаком.
Сэм помогает мне вращать ручку, и мы, кажется, целую вечность сверлим во льду маленькое шестидюймовое отверстие. Но когда бур, наконец, погружается в ледяную воду, я не могу не испытывать громадного чувства выполненного долга.
Пока Сэм быстро сверлит еще две лунки, я начинаю разгребать рыхлый лед вокруг них. Как только они готовы, мы устанавливаем над расчищенным участком палатку и засыпаем снегом нижние края, чтобы их закрепить. Он расстегивает молнию на входе и начинает протягивать мне вещи, которых я никогда в жизни не видела. По крайней мере, я узнаю пропановый обогреватель! Один балл в пользу Перенастроенной Мэгги.
Опираясь на колени, Сэм тихо работает внутри, его взгляд напряжен и сосредоточен, когда он просовывает что-то в среднюю лунку и подключает видеомонитор.
— Черт возьми, это что, видеокамера? — восклицаю я, опускаясь на колени рядом с ним и видя, как внизу в воде что-то колышется. — Это рыба?
Он усмехается.
— Да, рыба, и да, это подводная камера. Бур у меня маленький, так что невозможно разглядеть, что там происходит. А в некоторых местах это озеро почти сто футов глубиной, так что нам она нужна, чтобы увидеть, что происходит подо льдом.
— Удивительно, — говорю я со вздохом. Потому что так оно и есть.
Затем он устанавливает две удочки, одну из которых я только что купила у Марва. Ни за что на свете я не смогла бы сделать все это сегодня в одиночку. Сэм умеет завязывать специальные узлы и прочую фигню, а я в детстве даже не была скаутом! Я была... чирлидершей. И команда поддержки совершенно не подготовила меня к сегодняшним событиям.
Сэм берет спичку и, наконец, зажигает обогреватель. Как только тепло касается кончика моего замерзшего носа, мне хочется его расцеловать. Ну, может, и не расцеловать, а от души отблагодарить. Но, честно говоря, при нормальных обстоятельствах, если бы я ловила рыбу со своим парнем, а не с совершенно незнакомым мужчиной, это восхитительное тепло было бы достойно сексуальных утех.
Он
И вот она начинается…
Подледная рыбалка.
Которая, как я сейчас понимаю, в основном представляет собой то, что я просто сижу в тишине и смотрю в лунку.
Парням правда это доставляет удовольствие?
Качаю головой, заставляя себя жить настоящим моментом и наслаждаться окружающей меня природой. Позволить себе глубоко задуматься и для разнообразия принять что-то новое и необычное.
Поэтому я жду.
И жду.
И жду.
Смотрю на часы, и мне становится не по себе, когда я вижу, что прошло всего четыре минуты. Такое чувство, что мы занимаемся этим уже, по меньшей мере, час. У меня сломались часы?
Проходит еще несколько минут.
Или это секунды?
Есть ли на этом озере странное искривление во времени, когда все замедляется? И, черт побери, почему здесь так тихо? Молчание мучительно. Все, что я слышу, — это холодный ветер снаружи и время от времени слабое потрескивание пропанового обогревателя. Ни шума города, ни уличного движения... ничего!
Мы здесь совсем одни. Еще одна палатка находится на другой стороне озера, где, вероятно, даже не услышат моих криков из-за ветра.
— Давай…
— А-а-а! — кричу я с расширившимися от ужаса глазами, и понимаю, что это голос Сэма заставил меня подпрыгнуть, как одну из тех дурочек из фильмов ужасов.
— Иисусе, что, черт возьми, случилось? — спрашивает Сэм, поворачиваясь, и с беспокойством пялится на меня во все глаза.
Я резко мотаю головой.
— Ничего.
— Это ты так кричишь, когда ничего не случается? — спрашивает он. Чувствую на себе его взгляд, но не могу заставить себя посмотреть на него.
— Твой голос просто... удивил меня, — щебечу я.
Он пристально смотрит на меня. Тихо и спокойно, как всегда.
— Ты над чем-то глубоко задумалась, искорка?
— Нет, — оправдываюсь я, и тут мои брови поднимаются. — А может, и да! — Смотрю на него широко раскрытыми, взволнованными глазами. — То есть, мое воображение, безусловно, взмыло ввысь. Как думаешь, это глубокие размышления?
— Понятия не имею, — отвечает Сэм со смехом и качает головой. — Но знаю, что такой крик отпугнет рыбу куда подальше… так что, может, попробуешь не так глубоко задумываться.
Улыбаюсь этому замечанию, потому что, по крайней мере, он не уличил меня в перенастройке. После очередной минуты молчания, я, наконец, спрашиваю:
— Так это все?
Сэм слегка шевелит леской, и та еще больше провисает в лунке.
— Все.
— Ты просто... сидишь здесь и ждешь?
Он кивает.
— Они клюнут.
— Откуда ты знаешь?
— Я не знаю... Марв знает. Если Марв говорит, что они клюнут, значит клюнут.
— Это что-то вроде Поля Чудес для рыбаков или типа того? — с любопытством спрашиваю я и затем понижаю тембр голоса, чтобы он звучал глубоко и проникновенно. — Если будешь рыбачить, они клюнут.