Следы на песке
Шрифт:
– В общем, да.
– Дело было в Палермо, в отеле «Иджеа». Время – пять вечера, я в постели с неким Вальтером, мы забыли запереться. И тут влетает разъяренная фурия. А я и не знала, что у Вальтера есть другая. Он как раз уже одевался и успел слинять. А эта – прыг прямо в кровать и давай меня душить. К счастью, из коридора вбежали двое постояльцев и оттащили ее.
– И после всего этого вам удалось подружиться?
– В тот же вечер я ужинала одна в ресторане отеля. Она подсела за мой столик и попросила прощения.
– И часто она гостит у тебя в Монтелузе?
– Да. И не только по случаю скачек во Фьякке.
– Ты ее много с кем познакомила?
– Практически со всеми моими друзьями. И сама она много с кем познакомилась помимо меня. Например, у нее есть друзья во Фьякке, которых я не знаю.
– А романы у нее были?
– С моими друзьями – нет. А чем она занимается во Фьякке, я не могу сказать.
– Она с тобой не делится?
– Говорила о каком-то Гуидо.
– Она спит с ним?
– Не знаю. Он при ней вроде верного рыцаря.
– И никто из твоих друзей к ней не подкатывал?
– По этому делу? Да почти все.
– Из этих «почти всех» кто упорнее всех?
– Ну, Марио Джакко.
– Может, подруга за твоей спиной…
– …переспала с ним? Это возможно, хотя и не…
– А может, этот Джакко из мести за то, что она его бросила, подстроил убийство ее коня?
Ингрид не колебалась:
– Исключено. Марио – инженер и уже год работает в Египте на одну нефтяную фирму.
– Знаю, это была глупая версия. А с Ло Дукой какие у нее отношения?
– Ничего не знаю о ее отношениях с Ло Дукой.
– Раз она доверила ему коня, значит, они друзья. А ты сама знакома с Ло Дукой?
– Да, но он мне противен.
– Ракеле говорила с тобой о нем?
– Иногда. Судя по всему, он ей безразличен. Вряд ли между ними что-то было. Если только Ракеле не скрыла от меня их связь.
– Так уже бывало?
– Ну, если верить твоим предположениям…
– Не знаешь, Ло Дука в Монтелузе?
– Приехал сегодня, как только узнал про коня.
– Эстерман – это ее девичья фамилия?
– Нет, это фамилия ее мужа Джанфранко. А сама она – Ансельми дель Боско, аристократка.
– Она мне сказала, что с мужем у них братские отношения. Почему они не разведутся?
– Развестись? Да ты что! Джанфранко – ревностный католик, ходит в церковь, исповедуется, у него в Ватикане какая-то важная должность – да он никогда не разведется! Думаю, они даже не оформили раздельное проживание.
Она снова рассмеялась, но смех звучал невесело.
– В общем, мы с ней в одинаковом положении. Я пойду пописаю, а ты пока открой еще бутылку виски.
Ингрид встала. Ее качнуло вправо, потом влево, но она устояла на ногах, потом неуверенно двинулась вперед. Они сами не заметили,
4
Все закончилось тем же, чем всегда.
Когда от второй бутылки виски оставалось на четыре глотка и они переговорили обо всем на свете, Ингрид сказала, что ужасно хочет спать и ей надо немедленно лечь в постель.
– Я подвезу тебя в Монтелузу, ты совершенно не в состоянии вести машину.
– Ты, что ли, в состоянии?
И правда, у комиссара немного кружилась голова.
– Ингрид, мне только умыться, и я готов.
– А я думаю, что пойду в душ и лягу в кровать.
– Мою?
– А сколько здесь еще кроватей? Я быстро, – продолжила она сонным голосом.
– Послушай, Ингрид, я не…
– Ладно тебе, Сальво. Что на тебя нашло? Это ведь не в первый раз. И потом, ты ведь знаешь, мне нравится спать рядом с тобой невинным сном.
Невинным сном, хрена лысого! Он слишком хорошо знал цену этой невинности: бессонница, вскакивание в ночи, обливания ледяным душем…
– Да, но…
– Это так эротично!
– Ингрид, я ведь не святой!
– На это и расчет, – со смехом отозвалась Ингрид, сползая с дивана.
На следующее утро он проснулся поздно, голова гудела. Порядком набрался накануне. На простыне и подушке остался аромат ее кожи.
Взглянул на часы: почти полдесятого. Наверно, у Ингрид дела в Монтелузе и она не стала его будить. Что-то Аделина задерживается…
Потом вспомнил: сегодня суббота, домработница по субботам приходит к полудню, а с утра закупается продуктами на неделю.
Встал, отправился на кухню заварить крепкого кофе, прошел в гостиную, открыл балконную дверь и вышел на террасу.
Денек как с открытки. Ветер стих, все застыло под палящим солнцем, не оставившим нигде ни клочка тени. Даже море не шелохнется.
Он вернулся в дом и вдруг заметил свой пистолет на журнальном столике.
Странно. Что он тут делает?..
Ему разом припомнился вчерашний вечер, рассказ перепуганной Ингрид про двух чужаков, забравшихся в дом, когда он отлучился за виски.
Монтальбано вспомнил, что в ящике комода хранится конверт с заначкой в 200 или 300 евро (деньги на текущие расходы он снимал в банкомате и держал в кармане). Проверил: конверт на месте, деньги целы.
Кофе сварился, он выпил одну за другой две чашки и продолжил обход дома, проверяя, не пропало ли чего.
Спустя полчаса убедился: на первый взгляд, ничего не пропало. Но лишь на первый взгляд. В голове вертелась неприятная мысль: что-то исчезло, а он проглядел.
Отправился в ванную принять душ и побриться, оделся. Взял пистолет, запер дверь, открыл машину, сел, положил пистолет в бардачок, завел мотор и… не тронулся с места.