Следы на Воде
Шрифт:
В следующие полчаса Саша прочитала мне целую лекцию о назначении столовых приборов, способе их раскладывания на столе и тому подобной чуши. В конце концов, мне всё-таки удалось уяснить назначение примерно половины разложенного. На этом я решил остановиться.
– Саша, знаешь, целитель сказал, что мне нужно больше бывать на свежем воздухе, давай сделаем перерыв, а? — спросил я её самым жалобным голосом на который только был
– Хорошо, — вздохнула она. – Пожалуй, мы можем погулять по саду, заодно я покажу тебе поместье.
На некоторое время я был спасён. Мы обошли всё поместье, которое оказалось совсем не маленьким, и остановились в дальней части сада. Там была красивая беседка со скамейками, на одну из которых я почти сразу же и уселся. Похоже, что в форму я ещё не пришёл, потому что чувствовал сильную усталость.
– Давай немного передохнём, — попросил я Сашу, — Что-то я слегка подустал.
– Как прикажете, молодой господин, — ответила она, сделав лёгкий книксен и усаживаясь рядом.
– Саша, я же просил тебя не назвать меня так, когда мы одни! — сказал я с укором.
– А мне нравится! — со смехом ответила она. — И ты не забыл, что мы друг с другом не знакомы?
– Эээх… — вздохнул я. — Не забыл. Просто не понимаю, чем это так плохо.
– Отношения между господином и служанкой не должны переходить некоторые границы, — ответила Саша, чуть вздохнув. — Так нас учили. Служанка должна уважать своего хозяина, а дружба между ними ставит её в равное с ним положение, что недопустимо.
– Понятно… думаешь, что бабушка, узнав обо всём, может тебя выгнать? — наконец догадался я.
– Нет, выгнать вряд ли, — сказала задумчиво Саша. — Но она может отослать меня в Царьград. Ты ведь не хочешь этого?
– Нет, не хочу, — сказал я твёрдо. — Меня вполне устраивает текущее положение.
– Ха-ха-ха! — рассмеялся я через секунду. — А помнишь, когда-то у нас уже был подобный разговор? Ты тогда сказала, что хотела бы, чтобы твоим хозяином стал я!
– Конечно, помню! — ответила Саша, почему-то слегка покраснев. — Это просто чудо, что моё желание сбылось… — добавила она тихо. — Просто чудо…
Мне почему-то стало как-то неудобно, и я промолчал.
– Тебя направили сюда по распределению? — решил я сменить тему.
– Что? — спросила задумавшаяся Саша. — Нет, что ты! Меня устроил сюда мой дядя. Он работает мажордомом у Михайловых в Царьградском доме.
– Знаешь, — продолжила она чуть погодя, — княгиня сначала мне отказала, и я даже почти подыскала другое место, но тут неожиданно,
– А как ты вдруг стал её внуком? — спросила в свою очередь она.
– Ну, это долгая история… — ответил я. — Но если хочешь, то я расскажу.
И я рассказал Саше всё. Как в семь лет обнаружил псимагические способности и скрыл их, про Милу, и про то, как оказался в Одинцовском училище, про неожиданный визит бабушки, про лист генетической экспертизы и про ту последнюю драку с восемью кадетами. Саша выслушала всё это с большим интересом, а самое большое возмущение у неё вызвала почему-то не драка с восьмёркой, а то, что Мила меня отвергла.
– Да она просто безмозглая дура! — безапелляционно сказала она, сверкнув своими карими глазами. — Ну и что, что ты не был псимагом! Если любишь, то какая разница!
– Значит, она тебя не любила! — сделала она вывод, не задумавшись ни на секунду. — Забудь о ней! Она просто тебя использовала! Вот ведь гадина!
– Саш, не надо так о ней, — мне стало почему-то неприятно от её слов. — А вообще, всё. Закрыли тему, — сказал я.
В этот момент мне прислала Зов бабушка, позвав меня на обед. Так что неприятный разговор прервался. Больше мы на эту тему не говорили.
* * *
Следующие две недели я усиленно познавал все тонкости этикета и поведения благородного человека. И надо сказать, что мои успехи на этом поприще оказались достаточно скромными, что очень расстраивало бабушку. Она даже сделала несколько лёгких выговоров Саше, из-за чего мои занятия стали в два раза интенсивнее. Хуже всего обстояло дело со столовыми приборами, запомнить, какой из них для чего предназначен, было просто совершенно невозможно.
В один из дней, когда я в очередной раз медитировал над разложенными ложками и вилками, пытаясь вспомнить, для чего они нужны и где должен лежать каждый предмет, в столовую вошла миленькая невысокая рыжеволосая девочка лет двенадцати на вид. На ней было лёгкое короткое зелёно-белое платьице из паушелка, выдававшее благородную особу. Её нос и щеки были щедро усеяны веснушками, а в голубых глазах как будто плясали искры.
– Где твоя хозяйка? — спросила она меня, недовольным тоном.