Следы смоет дождь

Серова Марина Сергеевна

— Наконец-то ты пришла, — услышала я за спиной голос Кати. Она вылезла из кустов. — А я там на лавочке сидела. Ксении нет, что ли, дома?

— Ты как оказалась здесь?

— Говорю, тебя жду.

— Зачем?

— Хотела узнать, как у тебя дела. Ты же пошла встречаться с Садомцевым, вот мне и интересно, чем закончилась ваша встреча.

Я открыла дверь, и мы вошли в дом. Раздевшись, мы прошли на кухню.

— Я его не видела. — Я подала сигарету Кате и взяла себе.

— А я видела, — огорошила меня Катерина.

— Все его видят. Только

мне никак не удается, — взмахнула я руками. — Где ты его увидела?

— Я пошла за тобой. Не могла спокойно сидеть дома, зная, что ты там с этим человеком один на один. И каково было мое удивление, когда я, подойдя к дому, еще издалека увидела, как из окон нашей квартиры выпрыгивает человек. Я угадала его сразу. Да и кто еще мог оттуда прыгать? Он спрыгнул на землю и побежал. А потом из окна еще один полез. Потом ты. Но я сразу поняла, кто первый. Я его угадала.

— И что? Ты побежала за ним? — Я вышла в коридор и вынула папку из-за пояса брюк. Она мне мешала. Положила ее во встроенный шкаф с вещами.

— Хотела, но ему повезло. Мимо проезжала машина, и он остановил ее, сел и уехал, — совсем рядом звучал голос Кати.

— Глупая. Он же столько человек убил. Тебе не надо было и пытаться его догонять, — стала я учить Катю уму-разуму. — Все, давай-ка собирайся домой. Или, если хочешь, здесь ложись спать. Поздно уже. Все разговоры переносятся на завтра.

Мне очень хотелось побыстрее остаться одной и посмотреть содержимое папки. Вот я и стала укладывать Катерину.

Она, видимо, поняла, что спорить со мной бесполезно, и послушно пошла в комнату, где спала Ксения.

— А ты не собираешься спать? — спросила меня Катя.

— Мне еще подумать надо. Ложись.

* * *

Я села на табуретку в кухне и прикурила сигарету. Пусть сначала все заснут, тогда я смогу спокойно посмотреть папку.

Сама не знаю, почему я медлила. Наверное, оттягивала удовольствие. Но был еще и страх. Вдруг там будет совсем не то, что я ожидаю. Впрочем, не стоит мне расслабляться. Даже если это не документы Садомцева, то все равно он от меня уже никуда не уйдет. Большая часть работы выполнена. Я знаю, кто убийца, осталось только это доказать.

Я затушила сигарету, принесла папку и раскрыла ее уверенным движением руки. В ней действительно лежали бумаги. Их было немного, а точнее — шесть листков. Я стала их просматривать.

Первая страница не имела для меня никакой ценности. Это было завещание какого-то незнакомого мне мужчины. Следующий лист содержал адреса разных людей в Тарасове, видимо, клиентов Садомцева. Опять ни одной знакомой фамилии. В общем, просмотрела все, не найдя ничего интересного. Оставался последний документ. Тут мне повезло, и я чуть не закричала от радости.

Я начала читать этот листок. В нем говорилось, что Зинаида Петровна Никитина, находясь в здравом уме и твердой памяти, не имея родственников, завещает все имущество своим лучшим друзьям и бывшим ученикам: Смолькиной Ксении, Садомцеву Игорю, Мыльникову Павлу, Таганову

Олегу, Пименову Николаю. Они должны поровну разделить между собой все, что оставила им завещательница. А именно: дом, четыре тысячи двести девятнадцать рублей на книжке и стоимость портсигара из чистого золота весом в шестьсот сорок восемь граммов, инкрустированного драгоценными камнями. Конечно, больше всего меня заинтересовал именно портсигар.

Тут на кухню вошла Катерина.

— Никак не могу заснуть, — сказала она. — И ты не ложишься.

— Да вот, решила кое-какие документы посмотреть. Сейчас буду. Если хочешь, можем чаю попить. — Я стала складывать листочки в папку.

Потом я отнесла ее снова в шкаф, Катя в это время ставила чайник.

Мне кажется, она давно поняла, что никакая я не знакомая Садомцева, как представилась ей вначале. Но из вежливости ни разу меня не спросила об этом. И вот сейчас я решила все ей рассказать. Неудобно как-то девушку за нос водить, она стольким помогла. Да и скрывать незачем. Это только на пользу пойдет. Катя хоть удивляться не будет, а то смотрит на меня как на сумасшедшую. Жаль, что Алексея нет, а то сразу бы двоим и рассказала. Придется потом еще раз повторять.

Пока пили чай, я объяснила Кате про свою истинную работу. Сказала, что именно Ксения наняла меня расследовать убийство ее друзей. А еще пришлось для очистки совести поведать и о том, что именно за мной ехал в тот трагический для него день Саша. Что это меня он столь настойчиво обгонял и мешал мне ехать, почему, собственно, и произошла авария.

— Но в смерти его я не виновна, — заглянув в глаза Кате, сказала я. — Мы в гору ехали, а он снова на обгон пошел. Вот так.

— Странно. Ты была свидетельницей его гибели? — переспросила она меня, и на глазах у нее появились слезы. — И ничего нельзя было сделать?

— Я затормозила, чтобы он успел перестроиться, свернуть направо. Но он не смог. Все так быстро произошло.

— Понятно, — опустила она глаза. — Садомцев настроил меня на то, что Александр погиб не случайно. Он считал виновной в смерти Саши некую женщину. Странно понимать, что это ты. Я никак не могу поверить. Но зачем он за тобой ехал? Да еще обгонял и мешал, как ты говоришь?

— Видимо, Садомцев просил Александра, чтобы тот припугнул меня. Ничего другого в голову мне не приходит.

По лицу девушки было заметно — мое сообщение потрясло Катерину. Ей трудно было переварить известие и тяжело снова вспоминать и говорить о Саше.

Мы еще немного посидели, а потом я опять проводила ее в комнату и уложила на диван. Для меня оставалась только раскладушка в кладовке, но мне сегодня и этого было достаточно. Я думала, что совсем не смогу заснуть. Впрочем, пока я и не собиралась ложиться спать. Мне и самой надо было переварить новые сведения.

Приготовив себе кофе, я взяла сигареты и села у окна. Смотрела на улицу и размышляла о своем. Снова поднялся ветер. Он раскачивал деревья в разные стороны, и ветки временами бились в стекло.