Следы в ночи. Инспектор Уэст и дорожные катастрофы. Вынужденная оборона
Шрифт:
Стоит только вспомнить миссис Китт и ее шантажиста, да и десятки других людей, которые казались совершенно нормальными, а в действительности имели «тайные грешки». Внешне кристально-чистые, «ангелы во плоти», зачастую в прошлом совершали преступления. Повторяй, как исповедь святое правило: «Ничего не принимай на веру, Роджер, проверяй все, даже если речь идет о такой простой вещи, как любовь двух людей…»
— Ну так как же? — нетерпеливо спросил Джексон.
— Вы понимаете, что для этого нам необходимо будет забраться в самые дебри, вывернуть
— Если бы мы не были уверены, что это единственный оставшийся у нас путь, мы бы не посвятили вас в эту историю.
— Прекрасно, — Роджер снова отпил из стакана, затем выбрал сигарету в ящике, придвинутом ему внимательной хозяйкой. — Я сообщу вам, как только у меня появятся новости. Мне, разумеется, понадобятся эти письма. У вас не осталось пудры? Я имею в виду пудру, обнаруженную в вашем кармане. Нужно узнать, кто ее туда насыпал.
— Мы отдали костюм в чистку, — с сожалением сказала Розмари, — но я могу вам сказать, что это была за пудра. Это «Ноктюрн», ее выпускает Анджелли. Что касается духов, то ими же было надушено одно письмо, присланное Чарльзу.
— От кого было письмо?
— От некоей мисс Коннетс, — ответил Джексон. — Она до безумия любит своего сына, у которого произошла крупная неприятность: он ехал на машине и сбил ребенка. Я помог уладить дело без суда и она написала мне благодарственное письмо.
— Хм… А где она живет?
Джексон усмехнулся.
— В настоящий момент в Каннах, где пробудет еще пару месяцев.
— Письмо сохранилось?
— Да нет, я его выбросил, поскольку мне не за чем было его хранить. Но у нас целы все письма, отпечатанные на машинке, которые пришли на имя Розмари.
— Их я заберу, — сказал Роджер, — и потом я хотел бы получить четкую характеристику голоса человека, звонившего по телефону.
— Могу только сказать, что он осипший, совершенно осипший. Может быть, «хриплый», — это даже лучше подойдет, — сказала Розмари.
— Первым делом я пришлю одного из ярдовских техников приладить к вашему телефону диктофон. Тогда все разговоры будут записываться и у нас будет точное факсимиле голоса неизвестного. Если, конечно, у вас нет конфиденциальных разговоров и вы предпочитаете их не записывать, — добавил Роджер, обращаясь к Джексону.
— Я хочу найти этого человека, — твердо сказал Джексон.
— Вам нравится идея записать его сообщения, миссис Джексон?
— Чрезвычайно!
— Итак, самое первое, что делаю утром, я посылаю сюда техника, — повторил Роджер, желая проверить, какое впечатление произведут на них его слова.
— Займемся подробнее этим «несчастным случаем», или попыткой вас переехать, мистер Джексон. Скажите, миссис Джексон, а на вашу жизнь не было покушения?
— Великий боже, нет!
— Ни угроз, ни попыток шантажировать, кроме этих писем и телефонных звонков?
— Нет, нет, больше ничего…
Роджер повернулся к Джексону:
— Были ли у вас раньше неприятности?
—
— Я пока еще ничего не предполагаю, а пытаюсь разобраться, что же произошло сегодня вечером, — быстро сказал Роджер, — и я согласен с точкой зрения миссис Джексон. Мне думается, что это была преднамеренная попытка вас убить или искалечить. И об этом нам всем не следует забывать. Вам когда-либо угрожали?
— Нет, я… — начал было Джексон, потом его голос неожиданно замер. Сейчас он казался очень молодым и не особенно расторопным адвокатом, потому что было очевидно, он не знает, как ответить.
— Дорогой, тебе угрожали? — с тревогой спросила Розмари.
— Пожалуй, да, — согласился Джексон, — но так же, как часто угрожают вам, Вест. Два-три человека, которых я упрятал за решетку, грозили мне всяческими карами. Но ведь это в порядке вещей. Осужденные всегда призывают гром и молнии на головы своих судей.
— Согласно имеющимся у меня данным, вы, как правило, представляете защиту?
— Вот уже года три-четыре, — подтвердил Джексон, — но в начале своей карьеры я частенько помогал обвинению. По правде говоря… — он замолчал.
— Он подготавливал обвинение против человека, который был приговорен к десяти годам тюремного заключения, но позднее оправдан и выпущен, — спокойно пояснила Розмари. — После этого Чарльз не может заставить себя выступать на стороне обвинения.
— Кошмарное положение, с которым часто приходится сталкиваться полиции, — угрюмо буркнул Джексон.
— У нас нет выбора, — пожал плечами Роджер.
Он был удивлен, так как не знал об этом инциденте из прошлого Джексона. Однако он ничем не выразил своих чувств. На его лице было обычное бесстрастное выражение.
— Сколько раз вам угрожали? — спросил он.
— Дважды.
— Последний раз когда?
— Более трех лет назад. Сами видите, насколько это беспочвенно. Мне просто не верится…
— Будьте добры, напишите имена этих людей и подробности, мы их непременно проверим. — Он допил виски и посмотрел на часы. — После того, как вы это напишете, я должен буду уехать. Я и так слишком долго у вас задержался.
— Вы должны выпить последнюю рюмочку на дорогу, — сказала Розмари.
— Нет, благодарю вас.
— Но я провожу вас, пожалуйста…
— Если бы вы сталкивались со столькими дорожными катастрофами, явившимися следствием «еще одной последней» рюмочки, со сколькими приходилось иметь дело мне, вы бы тоже не стали мне предлагать эту рюмочку, — сухо сказал Роджер. — Маловероятно, но не исключено, что тип, чуть было не убивший вашего мужа, просто был пьян. Каждый раз, когда мы задерживаем человека, сбившего кого-то и не остановившегося после аварии, выясняется, что он боялся появления полиции, так как вел машину в нетрезвом состоянии. Прошу прощения, что мои слова прозвучали, как нравоучение, но…