Следы
Шрифт:
Принесли мороженое, лежавшее волнистой горкой в прозрачной креманке на высокой ножке, ароматное, посыпанное тонкой стружкой шоколада и залитое у основание густым темным сиропом. Наташа взяла ложечку, зачерпнула, и положила в рот, на язычок. Андрей смотрел, не отрываясь. Его возбуждало даже то, как она это делала.
– Что ты так смотришь на меня?
– Я завидую мороженому?
– Это как?
– Я хочу оказаться на его месте. Я мечтаю, чтобы ты меня съела, слизала, проглотила.
– Ну и фантазии у тебя, Андрей. Давай, ешь. А я посмотрю, как это делаешь ты.
Наташа смотрела во все глаза на него. Он очаровывал ее. Возбуждал. Она раскрыла губы и разрешила войти в свое тепло этой холодной вкусной ложке с ванильным содержимым. Она проглотила, растопив на языке, эту вкуснотищу. Уголок ее губ был вымазан мороженым. Андрей положил ложку. Встал. Обошел стол. Склонился над ней. И языком слизал капельку белой ванили, чем окончательно свел ее с ума.
Наталья перехватила руками его голову и позволила его языку проникнуть дальше, в сладость, тепло и холодность. Дыхание было сбито. И плевать было на то, что кто-то мог их увидеть сейчас, целующимися. Мир просто перестал существовать. Они пили, ели друг друга, ощущая вкус ванили и шоколада. Они тонули в аромате и чувственности.
Наталья отстранилась от него и прошептала:
– Я сегодня нормально поем? Или твои поцелуи должны мне заменить все?
– Я сам хотел заменить тебе все в твоей жизни. Прости. Я просто не могу спокойно реагировать на тебя.
– Иди на свое место. Я азартна. Поэтому, моя месть тоже будет ужасной.
– Что ты придумала?
– Садись, узнаешь.
Андрей сел. А Наталья зачерпнула своей ложкой мороженого и протянула ему. Он раскрыл губы. Наташа вложила мороженое в его рот. Андрей прикрыл глаза.
– О, как вкусно!
Наташа убрала ложку и большим пальцем руки провела по его губам. Он вздрогнул, не ожидая от нее такого смелого поступка. Глаз не раскрыл, а губами перехватил ее палец и легко коснулся подушечки кончиком языка. Наталью встряхнуло. Она не знала, до каких пределов можно продолжать эту игру. Она выдернула свой палец.
Андрей открыл глаза и увидел, как она поднесла подушечку пальца и положила себе в рот, облизав.
– О, как вкусно! – повторила она.
Взгляд его потемнел. Наталья поняла, что ступила на опасную грань между чувственностью и страстью, которая может несокрушимо свалиться на нее. Но, кругом были люди. Порядочность еще преобладала в них. Надо было сдерживать порывы.
Наташа не выдержала его взгляда, опустила глаза.
– Извини, пожалуйста, но ты первым начал. Не провоцируй меня, пожалуйста, умоляю. Я не могу устоять. Но надо. Пощади меня, Андрей. Ты уедешь, я уеду. Мы разбежимся по разным городам. У каждого будет своя суетная жизнь. Мы не можем сейчас поддаться порыву, как бы ни хотелось. Давай, просто доедим мороженое, и ты меня проводишь до автобусной остановки. Даже не до дома. Потому что я не хочу лишних вопросов от своих родителей и подруги, которая сейчас живет у меня.
– А, может, пойдем ко мне? Я очень тебя прошу.
– Нет, это не возможно. Здесь, на людях, ты позволяешь слишком много смелых, интимных поступков,
– Это не игра! Я, правда, наслаждаюсь тобой. Я . . . хочу тебя, Наташа. Очень хочу дотянуться до далекой холодной звезды и сделать все, чтобы она растаяла в моих руках.
– Растает у тебя сейчас мороженое. А когда звезда растает, от нее не останется даже света. Лучше, любуйся ей издалека, и пусть она освещает твой путь тоскливыми ночами.
– Нет, ты просто невозможная девушка. Но ты права. Я не буду больше искушать тебя. Заводить себя. Зная, что ни к чему наши отношения не приведут. Хотя, могли бы. Мы подходим друг к другу. Я это понял еще там, на Иссык-Куле, когда увидел тебя на волейбольной площадке среди болельщиков. Ты сразила меня наповал. Честно. Но . . . все. Я не смотрю на тебя. Ты не смотришь на меня. Мы просто едим мороженое и идем гулять. Я пешком провожу тебя до остановки . . . которая находится около твоего дома. Я так решил.
И Андрей, взяв ложку, начал черпать растаявшую жидкость. Наталья последовала его примеру. Ей уже не хотелось ни этого мороженого, ни этих посиделок за столом. Она опустила взгляд, вперив его в белоснежную скатерть, по которой ползала алая божья коровка. Наташа подставила лепесток розы, чтобы это небесное создание вползло внутрь бутона, обретя новое жилище. Андрей наблюдал за ней, слегка улыбаясь.
В конце концов, они доели свое мороженое, расплатились и вышли из-за столика. Андрей приобнял ее за плечи. Они пошли вдоль тенистых аллей, мимо гуляющих мамочек с колясками, играющих малышей, стариков, сидящих по лавочкам. Они шли, создавая иллюзию счастливой молодой пары, у которой самое интересное в отношениях будет впереди, хотя все это было далеко не так. Но им необходимо было чувствовать тепло друг друга. Быть рядом. Чувствовать красоту уходящего дня. Их дня, в котором они останутся навсегда.
Память никогда ничего не стирает, возвращая людей к самым приятным воспоминаниям жизни. Этот день был золотым, венчальным в их таких непонятных и непростых отношениях.
Андрей проводил, как и обещал, до остановки, на которой было людно. Наташа сама остановила его здесь, боясь опять свалиться в искушение чувствовать его телом.
Наташа посмотрела на него прощальным взглядом.
– Спасибо, что был в моей жизни. Нет, спасибо, что ты есть в моей жизни. Но, нам пора расставаться. Правда. Я не забуду тебя.
– Иди, Наташенька, но знай, что мое сердце - в твоих руках. Будет трудно – позови меня. Я всегда откликнусь на твой зов. Прощай. И не поминай лихом.
Андрей легко коснулся ее губ. Было видно, как ему трудно уходить, ставить финальную точку, но ничего поделать было нельзя.
Он развернулся и стал удаляться, не оборачиваясь. А у Наташи сжалось сердце от боли, от очередной потери в ее жизни.
НОЧЬ.
Наташа вернулась домой, когда день догорал за окном. Вернулась задумчивая, потерянная. На пороге ее встретила Кира. Она сразу почувствовала, что с подругой что-то не так: