Слепая любовь

Кира Черри

– Нет, пока обойдемся без этого. Ты разве не слышала, что говорил доктор Скофилд?

Конечно нет. Половину времени я была погружена в свои мрачные мысли, а другую половину он говорил какими-то загадочными медицинскими терминами, что я ничего не понимала.

– Операция немного сложная, но шанс на успех велик, – продолжил папа. – Так что пока вариант с пересадкой глаз мы не рассматриваем.

Пока… Значит ли это, что такой вариант запасной?

Меня замутило, и я глубоко вздохнула, пытаясь удержать в желудке сегодняшний завтрак. На меня слишком много свалилось за последние сутки. Слишком многое нужно осознать.

Вновь почувствовав усталость, я прилегла

на кровать и накрыла глаза рукой, ощущая под ладонью влагу, будто у меня из глаз тек водопад.

– Я хочу побыть одна.

– Лекси…

– Я хочу побыть одна!

Мне не хотелось ругаться с родителями – в конце концов, они ни в чем не виноваты – но мне отчаянно хотелось побыть одной и обо всем спокойно подумать. К счастью, они поняли мое эмоциональное состояние и вышли из палаты, отправившись в кафетерий, находящийся этажом ниже.

Как только за ними закрылась дверь, я в голос разрыдалась, совершенно не представляя, как жить дальше. Почему-то мне не верилось в хороший исход. Не верилось, что родители найдут деньги, ведь папина кредитная история оставляет желать лучшего. Не верилось, что простая операция сможет мне помочь. Да и как вообще мне прожить слепой до сентября? Это же около трех месяцев! Я ведь даже до туалета без помощи родителей дойти не могу! И если все пойдет прахом, я не смогу вернуться в школу, и тогда на моей жизни можно окончательно поставить крест.

Гребаный Гиллис!

После жалости к себе меня охватила ярость. Мне хотелось бы прямо сейчас предстать перед ним и накостылять так, чтобы он тоже остался инвалидом. Я проклинала его самого, его жизнь, его родителей, которые вырастили его жалким, ничтожным пьяницей, ломающим судьбы ни в чем неповинных людей.

Вдруг дверь отворилась, и до меня на несколько секунд донесся шум из коридора. Я недовольно нахмурилась, ведь надеялась, что родители вернутся намного позже.

Неторопливые тихие шаги заставили меня задуматься, что это не родители. К тому же в палате я ощутила странный запах… машинного масла.

– Привет, – сказал незнакомый голос, и я вздрогнула. Неуклюже приподнялась на кровати и замерла, видя перед собой только темноту. И это чертовски бесило! Я никогда не осознавала, насколько важно нам видеть все вокруг. Без зрения я словно потерянный призрак этого мира.

– Кто здесь?

– Я… Джеймс Гиллис. Я пришел…

– Проваливай! – закричала я, как только услышала эту гребаную фамилию. По телу пробежала волна негодования. Видеть не хотела этих дурацких Гиллисов! Видеть… Забавно. Я ведь больше не могла видеть! И все из-за его гребаной семейки!

– Лекси, я…

– Уходи! – закричала и чуть не закашлялась. Я резко поднялась с кровати, потому что не хотела находиться с этим отбросом в одной комнате. Хотя вряд ли я смогла бы уйти самостоятельно, я ведь даже не знала, где конкретно находится дверь. – Проваливай! – повторила, потому что так и не услышала его шагов. – И не смей сюда больше заявляться! Надеюсь, твой гребаный брат сдохнет в тюрьме!

Я плевалась ядом, выплескивая на Джеймса весь свой гнев. Возможно, переборщила, но он попал под горячую руку. Да и в конце концов какого приема он ожидал? Что я улыбнусь и скажу, что со мной все в порядке? Потому что ни черта со мной не в порядке!

Ему в любом случае не стоило заявляться сюда вот так просто. Может, пришел просить, чтобы мы отмазали его брата? Ведь насколько я знаю, Макс – опекун Джеймса, и если с ним что-то случится, за парня возьмутся службы опеки. Хотя, возможно, он уже совершеннолетний, как и я. Мы учились в одной школе, но никогда не общались. Я далеко за пределами его лиги.

Я услышала, как закрылась дверь, и замолчала, судорожно сделав глубокий вдох. Почти задыхалась от брани

и гнева. Голова разболелась от криков, а тело потряхивало от волнения. Ноги подкосились, и я снова оказалась на кровати. Закрыла глаза, хотя все равно находилась во тьме. Теперь это моя новая реальность.

Мрак.

Одиночество.

Ненависть ко всему вокруг.

Глава 3

Я сжимала тросточку для слепых в кулаке, стоя перед входной дверью. Чувствовала, как мое тело покрывается потом, но вовсе не от жары. Я нервно постукивала носком своего кеда по полу и все никак не могла решиться выйти на улицу.

Меня выписали из больницы две недели назад. Первое время я просто сидела в своей комнате, жалела себя и ненавидела свою жизнь. Позволяла родителям со мной нянчиться. Потому что хоть я и жила в этом доме сколько себя помню, без зрения ориентироваться в нем оказалось довольно сложно. Даже в своей собственной комнате я не смогла бы отыскать кровать, хотя точно знала, что она находилась напротив двери. Все казалось таким чужим для меня. И вообще эта новая жизнь казалась для меня чужой. Хотелось поменять вселенную, как в фильме про доктора Стрейнджа.

Родители были терпеливы к моим приступам агрессии и истерикам. Только недавно я стала свыкаться с тем, что темнота теперь мой постоянный компаньон.

Лила уехала, и мне было как никогда одиноко. Она звонила из другого штата, когда добралась к отцу, чтобы проведать меня. Но, если честно, я бы предпочла, чтобы она вернулась, потому что мне был нужен друг. А еще мне было чертовски скучно.

Как думаете, чем занимаются слепые люди? Я не могла смотреть фильмы, читать книги или играть в видеоигры. Все, что я могла – это слушать музыку. Но даже это со временем надоедает. Поэтому сегодня я решила выбраться из дома. Родители не могли больше со мной нянчиться, им нужно работать. Мама каждый день оставалась в офисе сверхурочно, а папа нашел подработку. Оба поставили цель заработать как можно больше денег к сентябрю, не став слушать мои возражения.

Вздохнув, я в очередной раз перемялась с ноги на ногу, стоя у двери. Было жутко страшно выходить на улицу одной, я никогда этого не делала, с тех пор как ослепла. Так и представляла, как все будут на меня пялиться.

Наверное, стоило позвонить Кассандре, наплевав на гордость. Она тоже моя подруга, хоть и не такая близкая как Лила. Сандра и Бри навестили меня после выписки из больницы, но разговор не особо задался. Не имея возможности видеть подруг, я ощущала себя не в своей тарелке, какой-то обделенной, что ли. Это меня очень огорчало. А еще они постоянно твердили, какая я бедняжка и как им будет скучно, что я пропущу намечающуюся вечеринку на озере, чем вызвали мое раздражение. Я потеряла зрение, какие, к черту, вечеринки?! Так что мы быстро распрощались и с тех пор не виделись. Хотя Сандра звонила мне пару раз и даже присылала сообщения, как будто я могла их прочесть, но я ее игнорировала. Что она вообще от меня ожидала? Что я буду слушать сплетни с поездки? Или смотреть видео их гулянок? Боже, как глупо.

Правая рука подрагивала, лежа на дверной ручке. Я все не решалась ее открыть, простояв так около десяти минут. На лбу вдоль волос выступила испарина, я чувствовала себя как на иголках. Пыталась внутренне подбодрить себя, хотя знала, что выгляжу жалко.

Ну я и трусиха!

Нет, так нельзя! Не могу же я прятаться вечно. Возможно, ко мне никогда не вернется зрение, нужно учиться жить с этим.

Тяжело вздохнув, я, наконец, нашла в себе силы открыть входную дверь. Меня тут же обдало горячим воздухом, потому что на улице стояла жара. Подбадривая себя, я надела солнцезащитные очки и вышла наружу.