Слепая надежда

Нэльте Нидейла

— Уедет? Куда? Надолго?

— На месяц, моя эрлара. Через месяц после свадьбы император всегда на месяц уезжает. Через ментальщиков он на связи, конечно, но... не лично. Вот у вас и будет время освоиться.

— Но куда? Зачем?

— Лучше вам не знать, эрлара. Думаю, все, что необходимо, он вам сам расскажет.

— Но вы же знаете?

— Доживете до моих лет, дорогая, и вы будете знать очень многое. Пожалуйста, не спрашивайте того, что я не могу рассказать. Все, что в моих силах — я сделаю. Я ведь стараюсь как лучше.

Действительно,

старается. Четкий вопросительный взгляд Ноэлии. Не избежать мне расспросов. Да я и сам без понятия. Хотя... догадки мелькают. Но мне они совсем не нравятся. У кого бы выяснить? Ивен не скажет. А остальные... едва ли в курсе. По-видимому, осведомлены только те, кто непосредственно сопровождают. И вот родня. Все всматриваюсь в шри Беллу, все пытаюсь что-то найти. Но там лишь более плотные деструктивные пятна и явные затяжки умалчиваний.

Ноэлия

Так много всего хочется расспросить, но неумолимо приближается вечер, а с ним и состязания. Следующие пару часов проходят в терроризировании портнихи. Поначалу она, бедная, усердно пытается подсунуть мне «правильные» наряды, но все-таки творческий человек — всегда творческий человек!

Нам с Пени удается увлечь ее моделированием, даже на ходу переделываем костюм для верховой езды, который не знаю для чего мне приготовили и повесили в шкаф. Может, когда-нибудь я и верхом, конечно, поскачу... но сейчас заставляю портниху отрезать под брюки верх одного из платьев, а еще подбираю короткое меховое манто. По-моему, вполне мило. Пени тоже перепадает из нашей «инновационной серии» — то, что удалось перешить на ходу, а портниха уходит вполне довольной множеством заказов, включая несколько не таких радикальных платьев для шри Беллы.

Герцогиня все-таки оставляет нас прихорашиваться и просит дозволения вернуться к себе, отдохнуть. Странно, не такая уж она и старая... Даже мадам Джанс, и то на добрый десяток лет постарше, а бегает будь здоров!

— Столько тайн у них тут, — передергивает плечами Пени, косясь на Дарсаля. Киваю. Как бы во всех разобраться.

— Ты с Хельтой не общалась? — спрашиваю. Может, нужно было и с ней подружиться... Хотя сомневаюсь, что она стала бы ради меня у мужа тайны выпытывать. Но вдруг атмосфера расположила бы... Мечты, конечно.

— Ой, она такая вся надменная, подойти страшно, — фыркает Пени.

— Просто нам бы вместе держаться, — вздыхаю. Скоро у них свадьба, пожалуй, нужно будет попробовать.

— Служанки, госпожа, — предупреждает Дарсаль. После ухода портнихи хоть удалось усадить его поесть, а теперь снова на ногах. Киваю.

Кэти с Ирмой, пришедшие, видимо, приводить меня в порядок и узрев при таком странном параде, еще и с короной на голове, растерянно останавливаются у стола. После вдруг начинают цокать языками и убеждать одеться как подобает эрларе, мол, все ведь графья с баронами смотреть будут!

Приходится пресечь их бурные трели холодным жестом и сухо поинтересоваться, чем же это мой наряд

«не подобает». Девушкам ничего не остается, как извиниться и признать, что я прекрасна. Хмыкаю, Пени неожиданно подмигивает. Не знаю, правильно ли поступаю, но идти на поводу больше совсем не хочется. В конце концов, я уже официальная императрица. Избавляться от меня императору, надо полагать, не выгодно. А прочие преимущества буду искать, когда он уедет по своим секретным делам.

ГЛАВА ШЕСТЬНАДЦАЯ

Ноэлия

Иллариандра жду не без внутреннего волнения. Что делать, если заставит переодеваться? Настаивать на своем или показать, будто считаюсь с его мнением? Но император смотрит одним из тех странных взглядов, по которому ничего невозможно определить, улыбается очаровательными ямочками и лишь подает руку. Ощущаю себя лабораторной мышкой, реакции которой изучают. Ну или не лабораторной — самой что ни есть обычной, которую кот давно уже поймал, просто все еще играется. Отгоняю неприятные ассоциации, вспоминаю Тересию. Пытаюсь себя поставить, а уж получится ли... там видно будет.

Да, признаться, где-то глубоко в подсознании я надеялась, что хоть кто-нибудь из видевших меня утром поддержит нетрадиционный наряд. Разум, конечно, осознает, что этого не будет. Не так сразу, не так просто. И верно: лишь мы с Пени, под прицелом целого набора всевозможных взглядов, от заинтригованных до откровенно осуждающих, дефилируем в брюках. Испытываю острую к ней благодарность, наверное, одной совсем тяжело было бы. Но мужу, по-моему, происходящее даже чем-то нравится. Понять бы еще чем.

До большой арены-амфитеатра доезжаем в карете. Прошу разрешения, чтобы Пени ехала с нами, Иллариандр соглашается. В нашу ложу проникаем через какое-то рядом стоящее здание. Ложа не личная, что, с одной стороны, позволяет мне опять же замолвить словечко за Пени, а с другой — заставляет терпеть присутствие некоторых особо приближенных вельмож.

Сидения мягкие и удобные, для нас с императором вообще троноподобные кресла. Эр Базир усаживает Пени рядом со мной, сам занимает место возле нее. Только Дарсаль с Ивеном сзади стоят. Обнаруживаю Хельту с Хармасом, еще нескольких советников и надоевшую уже до самых печенок шри Шарассу. И сидит же неподалеку сзади. Хм, а не с ней ли муженек планирует отдыхать?! Как бы это выяснить? Начинаю злиться.

Кто-то толкает пламенную речь по поводу счастливого императора и радующейся вместе с ним империи. Едва не пропускаю момент, когда нужно подняться и помахать рукой в ответ на бурные овации заполненного стадиона.

С удивлением обнаруживаю микрофон и даже рискую поинтересоваться у мужа, каким образом он здесь. Оказывается, на особо важные мероприятия доставляют из Йована, вместе со специальными генераторами, правда хватает техники в лучшем случае на два-три раза.

— А как их через туман провозят? — не понимаю.