Слепая преданность
Шрифт:
«Но прошу, не надо».
Наконец, Джош отвёл глаза и оглядел кухню. Стуча ботинками, он подошёл посмотреть на школьный и рабочий список дел, приклеенный магнитом к холодильнику. Он слегка нахмурился, заметив в углу серию фотографий. На них был он. На всех.
— Извинения бессмысленны, Тиш. Особенно когда извиняющийся так же невиновен, как и я. И, честно говоря, враждебность — это последнее, что я к тебе сейчас чувствую. — Он выпрямился и указал на бумаги. — Когда ты, чёрт возьми, живёшь? Судя по этому, всё твоё свободное время сводится к нескольким
Кажется, она напрасно распылялась извинениями. Судя по всему, ему действительно всё равно.
— У меня не такая уж бурная жизнь. Иногда Нина с девочками приходят повидаться со мной на работе, и мы изредка ходим в кино. — Тиш пожала плечами. — Большего мне и не надо.
«Не хватает только тебя».
— Ах-ха. — Джош бросил на неё мимолетный взгляд, схватил со стойки электрический чайник и протопал к раковине. — Ты всё ещё пьёшь чай? — Не дожидаясь ответа, он продолжил. — Почему бы тебе не накинуть что-нибудь на себя, чёрт подери, а я заварю тебе чашечку? Во сколько завтра первое занятие?
Тиш стиснула зубы. Может, он так по-хамски себя вёл потому, что... чёрт, она не знала. Устал? Может, ему нужно немного расслабиться? Она оторвала взгляд от его широкой спины, на которой красовалась нашивка. Сверху крупными буквами гордо разместилась надпись «Стальные Шакалы», снизу «Куин-Крик», а между ними был нарисован жуткого вида шакал на чоппере. Тиш хотелось прикоснуться к этой коже. Хотелось прикоснуться к нему.
Она снова опустила взгляд на свои шорты и футболку.
— Я нормально одета, и сегодня пятница, — рассеянно ответила она. — Можем всю ночь навёрстывать упущенное, а завтра поспать. — Боже, в её голосе сквозила такая надежда, что это выглядело жалко. Но они всегда так делали, пока его не посадили.
— Не получится, чёрт подери.
У неё вытянулось лицо.
— Что? — Тиш оттолкнулась от духовки и подошла к нему. Пофиг на его нелюдимость. — Не можешь остаться? Почему? — Её даже не смутила тревога в голосе. Он не может снова её оставить. Тиш схватила его за руку, когда он повернулся лицом. — Пожалуйста, не уходи. Ты только пришёл и... и... я не хочу, чтобы ты снова уходил. — Для убедительности она покачала головой.
С ним что-то не так. Его губы скривились, и он весь вспотел.
Обеспокоенная, Тиш протянула руку, чтобы стереть капельку пота с его лба.
— Ты в порядке? Скажи, что не так, Джош. Может, я смогу помочь?
— Думаю, разумным будет убрать свою полуголую задницу подальше от меня, Тиш.
Ударь он её, Тиш не удивилась бы сильнее, чем сейчас. Она отпустила его и прижала руки к груди. Шаг за шагом она пятилась, пока не наткнулась на стену, где булавка от настенного календаря впилась в её шею.
— Прости. Я не хотела вторгаться в твоё личное пространство. Я знаю, как это может быть неприятно.
— Откуда?
— Прости, что? — Она старалась не замечать его отчуждённости. Если это проникнет в её сознание и поселится там горьким воспоминанием, не видать ей покоя.
— Кто вторгался в твоё личное пространство?
— Ох, эм, да
Её взгляд метался по сторонам. Из-за смущения она не могла больше смотреть ему в глаза. Тиш снова уставилась на свою форму. Почему он не перестаёт говорить об её одежде?
Всё же скользнув взглядом по его телу, с её губ сорвался жаркий вздох, когда она заметила то, в чём нельзя было ошибиться. Заметную выпуклость под джинсами. Если он не вынес из тюрьмы что-то длинное и толстое, то был возбуждён.
— Не обращай внимание, Тиш-Тош. — Джош определённо понял, что привлекло её внимание. — Я три года провёл в подвале. То же самое произошло бы, увидь я курицу, перебегающую через грёбаную дорогу.
Грудь обожгло тупой болью, которая наложилась на его предыдущий отказ. Тиш больше не могла игнорировать его поведение. Он не считал её привлекательной? Ему не понравилось, какой она стала? В глубине души Тиш знала, что была симпатичной: бездонные голубые глаза, длинные блестящие светлые волосы и упругая попка. Но Джошу этого было явно мало. А не её ли это вина? Она не могла возбудить даже единственного привлекавшего её мужчину. Слёзы сдавили горло, но Тиш проглотила ком и усилием воли стёрла эмоции с лица, чтобы Джош не увидел, насколько сильно её ранил.
— Я должен идти, — пробормотал он.
— Куда? — Тиш закрыла рот рукой, ужаснувшись тому, что сделала это снова. Если ты не старуха и не родная мать, то не можешь допрашивать Стального Шакала.
— Я, конечно, не должен перед тобой объясняться, — резко ответил он, опять злобно на неё посмотрев, — но я собираюсь позаботиться о своём гребаном члене. Увидимся завтра.
Он направился к двери, и, когда яростная ревность захлестнула её с невероятной силой, отчего Тиш чуть не стошнило, она убрала ладонь ото рта и предложила нечто, что даже не успела обдумать.
— Я могу тебе помочь.
Звук шагов по чистому кафелю резко прекратился. Тиш задержала дыхание, когда Джош обернулся.
— Что за хрень ты только что сказала, девочка?
Она прижала ладонь к скрутившемуся животу и подошла ближе. Да, она сама это начала, но ей безумно хотелось, чтобы именно с ней он утолил свой голод. Пришло время рассказать о своих чувствах.
— Я хочу помочь. Мне... мне бы хотелось быть той, кто о тебе позаботится.
— Ты? Заботиться обо мне? Я-то думал, что у нас всё наоборот. Ты хочешь, нахрен, всё испортить, Тиш?
Она кивнула, потому что была уверена — так оно и было. Что, если она только что облажалась? Признавшись, что хочет его в своей постели, разрушила их отношения?
— Я не хочу, чтобы ты шёл в клубный дом и воспользовался одной из девочек, — призналась Тиш, даже не поморщившись и не впившись ногтями в ладони при мысли о других женщинах. У многих парней были девушки или жёны, а у тех были одинокие подруги, которым нравилось развлекаться. — Используй меня.
— Использовать тебя... как? — поинтересовался он тихим и напряжённым голосом. Ещё никогда Тиш не видела Джоша таким опасным.