Слепая ярость
Шрифт:
Гифт, являвшийся Траскелуку в воображении, страшно мучился, переживал и надеялся, что женщина, которую он предал, тоже осталась жива.
«Я думал… я думал, что Террин тоже…»
«Что она тоже спаслась? Нет, Нифти. Ты знаешь, где Террин. Она там, где ты ее бросил».
Но в присутствии других людей Траскелук притворился бы, что не испытывает ненависти к человеку, который чуть не убил его.
«Пойдем выпьем».
Тут Нифти почувствовал бы облегчение, но не утратил бы настороженности. Однако после первого стакана и еще одной дружеской беседы наверняка
И тогда…
Глава 22
Йори была убеждена, что на атолле много убитых, хотя лежащий перед ней труп был единственным, который она видела. До сих пор сообщений о потерях не поступало. Возможно, их еще не подсчитали; но поверхность атолла была так изрыта, обожжена и вывернута наизнанку, что без крупных потерь обойтись не могло.
Атака все еще продолжалась, но это не могло остановить Йори. Она побежала за запасными частями, надеясь отремонтировать поврежденную аппаратуру, и по дороге увидела зенитки, изрыгавшие из своих толстых стволов огонь, и искривлявшее пространство поле. Потные, задыхающиеся зенитчики сидели в укрытии. Оптэлектронные шлемы делали их похожими на роботов. Искусный человек с помощью оптэлектронного мозга мог при необходимости командовать целой батареей. Повсюду были видны люди, бежавшие рысцой, шедшие или ползшие по земле. Йори догадывалась, что это врачи или члены ремонтных бригад.
Зенитки с грохотом выплевывали языки плазмы; сопровождавшая их ударная волна сливалась в сплошной рев. Но даже этот рев перекрывался грохотом то и дело взрывавшихся бомб.
Йори почти добралась до склада, к которому стремилась, как вдруг сильный толчок сбил ее с ног. Ее распростертое тело покатилось по земле, пока не ударилось о насыпь. Внутри скафандра разлился острый жар, но за секунду до того, как Йори ощутила ожог, внутреннее защитное устройство снизило температуру. И все же у Йори потемнело в глазах. Иногда скафандры могли почти полностью гасить даже мощный ядерный удар… но и оставшегося вполне хватало, чтобы пораженному пришлось несладко.
В различных местах базы были размещены голографические флагштоки и один настоящий, из твердого дерева. Но почему-то сегодня никому не пришло в голову поднять флаг. Йори услышала по интеркому, как один из офицеров спрашивал командующего, не стоит ли это сделать.
Изображение и звук вернулись — по крайней мере, часть аппаратуры заработала. Полковник Шанга вздрогнул; его лицо на маленьком экране стало недоуменным. Затем он рявкнул:
— Да, черт возьми! Займитесь этим.
Йори надо было работать. Тело функционировало нормально; казалось, ничто не повреждено и не сломано. Но она не могла оторваться от зрелища подъема флага.
На мгновение возникла заминка. Пальцы офицера застыли над клавишами: он выбирал нужный флаг.
Люди, заселявшие Млечный Путь, издавна спорили о том, каким должен быть единый соларианский символ, общий для всех планет, заселенных потомками землян. «Черт побери, подними какой-нибудь», — мысленно умоляла Йори, медленно поднимаясь на
То, что через мгновение затрепетало на флагштоке (ближайшим к Йори был флагшток виртуальный — точнее, голографический; ударные волны и шрапнель могли ударять в него сколько угодно, но он не падал), было ближе всего этому единому символу. Белый фон, круглое красное солнце с голубыми пятнышками планет, которые образовывали вокруг него двойную петлю в виде горизонтальной восьмерки — математического знака бесконечности.
Над сферой из странного вещества взвился флаг с эмблемой, видной каждому на поверхности атолла. Голографическое изображение развевалось так, словно его полотнище трепал свежий ветер.
Однако выше его реяло знамя тамплиеров, сильно отличавшееся от знамени потомков землян. На не были изображены древний рыцарь в доспехах кузнечной работы и красный крест, который первые тамплиеры нашивали на свои белые плащи. Рыцарь попирал ногой берсеркера, растопырившего крабьи клешни.
Голос, несомненно, принадлежавший какому-то фанатику-тамплиеру из числа рейнджеров, немузыкально выкрикнул фразу из древнего боевого песнопения:
Вижу Господа во славе; грозным светом окружен,
Попирая гроздья гнева, широко шагает Он.
Йори Йокосука узнала гимн тамплиеров.
Мгновение спустя пение и все другие звуки вновь потонули в грохоте канонады.
Йори, взяв все необходимое, отправилась в обратный путь. Журналистка перебегала от укрытия к укрытию, наконец-то освоив сервомеханизмы скафандра. Казалось, что она бежит по настоящему пляжу, сбрасывая с себя одежду и готовясь нырнуть в прохладные волны. Вот и все, что нужно, мельком подумала она. Немного практики и много страха.
Еще один раненый! Йори едва успела остановиться.
Сервомоторы придали ей сил, которые требовались, чтобы затащить тяжелое тело в скафандре обратно в укрытие.
Теперь можно было снова приступить к работе.
Вернувшись на место, она увидела на экране лицо Нэша.
— Что у вас происходит? — накинулся он на Йори. — С вами все в порядке? — Босс говорил таким тоном, словно ее гибель была бы черной неблагодарностью по отношению лично к нему.
Тяжело дыша, Йори объяснила, что часть аппаратуры погибла во время бомбежки и нужно было сбегать за заменой.
Нэш показал свою забинтованную руку, на которой красовалось нечто вроде лубка, а потом принялся хрипло командовать.
Да заткнись ты, подумала Йори, отключая интерком. Она сама знает, что нужно делать, и в инструкциях не нуждается.
Во время вылазки Йори удивило, сколько народу, как она сама, покинуло убежища. Они не стреляли, просто бегали туда-сюда без всякой видимой причины.
Конечно, снять шлем даже на секунду было невозможно. Смельчаку грозило не только удушье, но и глухота. Переодеться можно было только в подземном бункере с автономной системой вентиляции.