Слепое знамя дураков
Шрифт:
– Эй, мы не закончили, – крикнул я ей вслед.
– Я буду поздно, но ты не волнуйся, – не поворачиваясь, она махнула мне рукой.
– Стой, Ольга, – велел я. – Ты никуда не пойдёшь, пока не объяснишь мне!
Она застыла у перил.
– Оксана влюблена не в инспектора. В другого человека. И как ты этого не видишь, Александр?
Она продолжала стоять ко мне спиной, не смея повернуться и посмотреть мне в глаза. Я негодовал.
– В другого? Но в кого же? Я никогда не видел её в обществе других мужчин.
– Ты неисправим! –
Она молниеносно прошмыгнула вниз по лестнице – ещё одна способность, открывшаяся в ней за годы, что она была членом Братства.
Я вернулся в нашу квартиру. Мы так и не возвратились в Ленинград после нашего крещения. Уже десять лет мы жили в центре Москвы, незаметные для людей.
Зазвонил телефон – одно из чудес двадцатого века. Я взял трубку.
– Алло, слушаю.
– Привет Александр… – от этих слов внутри меня всё сжалось. – Извини, я хотела услышать Олю.
– Здравствуй, Оксана. Она на семинаре по травоведению какому-то, потом собиралась к Клавдии.
– О, спасибо… – словно желая от меня поскорей отделаться, ответила она. – Я забегу туда позже…
– Оксана! – остановил её я.
– Да, Александр, – нехотя произнесла она.
Я не знал, что сказать, и выдал первое, что пришло в голову:
– Мы давно не виделись, не были вместе на задании…
– Нас распределяют, ты же знаешь, – попыталась оправдаться она.
– Мне кажется иногда, что ты избегаешь меня. Ты встречаешься с Олей у Клавдии, у Марьи Фёдоровны, хотя все мы живём в одном доме… У вас есть общие увлечения… Но ты никогда не приходишь в гости, хотя твой брат бывает у меня не реже, чем у своей вампирши.
– У меня много дел, Александр.
Я слышал, что она глубоко вздохнула. Неужели моё общество было ей так неприятно? Но я никогда прежде не ощущал этого. Впрочем, как и чего-либо, что могло дать мне надежду на взаимность.
– Может, придёте к нам в завтра все втроём? – решил рискнуть я. – Оля приготовит что-нибудь разэтакое… Ты же знаешь, она прекрасно печёт. Как насчёт восьми?
– Не буду обещать, но постараюсь… Если не будет помех… – неуверенно ответила она.
– Прекрати, Оксана. Ты, в конце концов, можешь взять выходной. Мы ведь одна команда! – бодро произнёс я.
– Да, верно… Я постараюсь… – пообещала Лидванская.
– До встречи, – попрощался я.
– Пока, Александр.
Я лишь хотел вновь прощупать её эмоции, если она мне позволит. Я задумал пригласить инспектора и ещё пару-тройку ребят, которых она давно знала. Я надеялся выявить её возлюбленного.
Раздался ещё один телефонный звонок. В надежде я схватил трубку.
– Алло! Алло, Оксана? – моё сердце застучало с бешеной силой.
– Вообще-то, это твой инспектор, – раздался в трубке голос Дмитрия.
– Привет, Митя… Я сейчас с Лидванской говорил, думал, она перезванивает, – спешно объяснил я своё волнение.
– Я только что из Кремля, Александр, – не обращая внимания на мои слова, глухо
– Что на этот раз? – поинтересовался я.
Голос Грома дрогнул:
– Наследница, Мессинг предсказал её появление в разгар войны. А нам известно, что она не за горами.
– Что мы должны сделать? – скучным голосом спросил я, продолжая думать об Оксане.
– Мы сегодня встретимся с Вольфом – ты и я. Будем решать по ситуации… – Дмитрий тяжело вздохнул. – В любом случае, на завтра ничего не планируй… И вообще на ближайшее время. Жду тебя в конторе через час.
– Я буду через пятьдесят минут.
Мои планы рухнули в одночасье.
– Приветствую тебя, инспектор Гром. Как Иосиф Виссарионович? – поздоровался худощавый мужчина.
– Спокоен как танк, – ответил Громовой.
– Не каламбурь, инспектор, – одёрнул его Мессинг. – Вскоре это не покажется тебе смешным.
– Прошу прощения, Вольф Григорьевич… – Дмитрий повернулся ко мне: – Это мой друг и член Братства – Александр Добролюбов.
– Как твоя дочь, волк? – поинтересовался Мессинг.
– Э-э… В порядке, спасибо.
Своим неожиданным вопросом он застал меня врасплох. Мы не были знакомы, а значит, либо он слышал обо мне от других, что маловероятно, либо действительно обладал даром ясновидения.
– Тебе не стоит беспокоиться о её словах, – добродушно продолжил он, – всё встанет на свои места, как и положено.
– О чём вы, Вольф Григорьевич? – забеспокоился я.
– Тебе лучше знать, волк, – уклончиво ответил мне он.
– Можно один вопрос, Вольф Григорьевич? – решился я спросить о том, что мучило меня много лет.
– Да, вы найдёте ответ на него, Александр, – сказал он, глядя на меня своими добрыми, но уставшими глазами.
– В то утро… Почему напавший на меня оборотень умер, а я стал бессмертным? – на одном дыхании выпалил я.
– Вы не рассказывали ему, инспектор? – Мессинг повернулся к Дмитрию.
– Ты знал все эти годы? – набросился я на Громового.
– Ты не спрашивал меня, Александр, – виновато произнёс он.
– Я прошу тебя… – взмолился я.
– Мы пришли по делу… – Дмитрий не смотрел мне в глаза. – Давай обсудим с товарищем Мессингом нашу проблему, а после я объясню тебе.
– Ничего страшного, я тоже с удовольствием послушаю, – улыбнулся чудаковатый ясновидец.
Инспектор растерялся. Я никогда не видел его потерявшим самообладание в такой простой ситуации. Простой для него – не для меня.
– Тот оборотень, что напал на тебя… – запинаясь, начал Дмитрий, – сделал это по приказу своей госпожи…
– Лизы, так ведь? – догадался я.
– Да, – процедил Гром, – он был вольным, как и ты, пока однажды не попал в руки наших предшественников. Моя наставница матушка Агафья, царство ей небесное, лишила его бессмертия… Ему помогли бежать, и он заключил договор с Дьяволом… Он сохранил только возможность трансформации.