Слепой для президента

Воронин Андрей Николаевич

Президент болен, идут разговоры о серьезной операции на сердце, ближайшее окружение рвется к власти. Нет-нет, – тут же сказал себе Глеб, – гадать об этом пока не стоит, решение придет само собой".

Он опять перевернул фотографии и стал вглядываться, стараясь запомнить запечатленное на них лицо до мельчайших подробностей.

– Вот и все, – Глеб откинулся на спинку кресла. – Теперь я узнаю его из тысячи людей, даже из миллиона, узнаю среди толпы.

"Все, все, все… Но почему из головы не выходит одна мысль – убить президента? Как бы я, Глеб Сиверов, взялся за это дело? Естественно, оно выполнимо, только пришлось бы

приложить максимум усилий. Ведь президент такой же смертный, как и все остальные люди. Как я или генерал Потапчук. И достаточно одного выстрела, одного точного выстрела, чтобы прервать нить моей жизни или жизни генерала – так же может погибнуть и президент. И никакая охрана, никакие десятки и сотни людей в бронежилетах не спасут. Всегда найдется лазейка. Люди не кирпичи, чтобы сложить их в стену без щелей. Один выстрел, точный и верный – и президента не будет. Что это я опять прихожу к традиционному решению – выстрелу из винтовки? Нет, если бы я взялся за это дело, то, скорее всего, изобрел бы иной способ, такой, которым никто и никогда не пользовался и о котором даже не подозревал. Лишь такой способ имеет шансы на успех. А ведь такой способ есть, он лежит на поверхности, где-то совсем близко. Только его надо увидеть, почувствовать, и тогда, считай, дело сделано. Тогда останется лишь реализовать то, что хорошо продумано. И успех в подобном мероприятии гарантирован. Интересно, куда сейчас направился генерал Потапчук? – Глеб поднялся с кресла. – Досадно, что я не могу послушать музыку. Зато теперь у меня есть возможность выспаться. Целых три дня отдыха. Но что значит отдыхать?

Читать газеты, смотреть телевизор и, конечно же, размышлять. Размышлять над тем, что я услышал от генерала Потапчука. И более того – пытаться понять, почему генерал затронул в разговоре со мной ту или иную проблему".

В соседней комнате стоял телефон, и Глеб, подойдя к нему, почувствовал неистребимое желание снять трубку и набрать такой знакомый номер, услышать такой знакомый, немного взволнованный голос Ирины.

"Нет, этого делать нельзя! – остановил себя Глеб. – Не надо поддаваться слабостям. Ты, Сиверов, должен оставаться сильным и должен ждать. Неважно, сколько дней тебе придется провести в этой квартире, ты все сможешь выдержать.

Ты же профессионал, и ты обязан доказать это самому себе в очередной раз".

– К черту! – сказал Глеб. – От всех этих мыслей ужасно хочется есть, а в холодильнике ничего, кроме,., – Глеб подошел и открыл большой холодильник.

Он был пуст, если, конечно, не считать трех бутылок минеральной воды и бутылки водки.

«Придется сходить за покупками».

В одном из шкафов Глеб нашел большую дерматиновую сумку со множеством карманчиков, отделений и блестящих застежек. Сумка оказалась очень вместительная.

«Ну что ж, денег предостаточно, так что – вперед, Глеб Петрович, в ближайший продуктовый!»

Глава 7

Все произошло, как обычно, как бывало всегда.

Вначале зазвонил телефон, и голос генерала Потапчука произнес:

– Через полчаса буду.

И действительно, ровно через тридцать минут звонок в двухкомнатной квартире, где временно поселился Глеб Сиверов, дважды разразился трелью. Глеб не спеша подошел к двери, несколько мгновений помешкал, затем переложил пистолет со взведенным затвором в левую руку и негромко спросил, спрятавшись за дверной косяк:

– Кто там?

– Я, –

коротко ответил генерал Потапчук.

Дверного глазка не было. Глеб повернул ключ, дверь открылась, на пороге появился Потапчук со своим неизменным потертым кожаным портфелем. Генерал был один. Взглянув на ботинки Потапчука, Глеб догадался, что тот довольно долго шел пешком. Из этого Сиверов сделал вывод, что генерал добрался до перекрестка, а затем в целях конспирации отпустил машину и пришел дворами. А может быть, – Глеб допускал и такое, – генерал Потапчук приехал на троллейбусе или на трамвае.

При всем при том, что генерал занимал довольно высокую должность в ФСБ, он не был чванлив и иногда не отказывал себе в удовольствии потереться среди простых горожан, послушать, о чем говорят в общественном транспорте. Да и уйти от слежки так было легче.

Генерал Потапчук сдвинул свои косматые брови к переносице, снял шляпу, стряхнул с нее крупные капли холодного дождя и повесил ее на рожок вешалки.

– Да, Глеб Петрович, я прибыл пешком. Люблю иногда пообщаться с народом.

Я же из простых людей, и корона с моей головы не свалится, – генерал кивнул на шляпу.

– Проходите, чувствуйте себя как дома, – иронично ухмыльнулся Глеб.

Генерал Потапчук улыбнулся в ответ:

– Приятно, что чувство юмора вам не изменяет.

Квартира неуютная, согласен с вами.

– Оно мне никогда не изменяет. За счет этого, может быть, и выживаю.

– Понимаю, понимаю. Небось, скучно вам сидеть здесь одному?

– Почему сидеть? Иногда я выхожу в магазин за продуктами. Сейчас угощу вас кофе. И не такой бурдой, какой вы меня поили, – настоящим, бразильским, который действительно растет в Бразилии, а не где-нибудь в Австрии.

– В Москве кофе тоже не растет.

Генерал лукаво улыбнулся, снял пальто, аккуратно повесил на плечики, а затем с портфелем в правой руке прошел в большую комнату и устало опустился на кожаный диван. Пружины скрипнули. Потапчук устроился поудобнее, поставил портфель на колени и принялся расстегивать блестящие застежки.

– Вы, наверное, принесли мне что-нибудь хорошее? Или полезное?

– Думаете, бутылку водки или бутылку коньяка?

– Нет, вот об этом я как раз не думал. Водка стоит в холодильнике, еще ваша, правда, коньяка, к сожалению, нет.

– Нет и не надо, – откликнулся генерал, почесывая кончиками пальцев седые виски.

– Что, голова болит? – догадался Сиверов.

– Да, побаливает. И таблетку выпил, но не помогает.

– Чашечка крепкого кофе, генерал, вам обязательно поможет.

– Может быть, может быть… Наконец Потапчук извлек из недр портфеля тонкую пластиковую папку черного цвета и положил на стол.

– Кстати, в таких же вот мешках – черных и пластиковых – перевозят трупы, – без тени улыбки проговорил Глеб.

– Юмор тоже бывает черного цвета, – Сейчас принесу кофе. Как раз к вашему приходу приготовил.

Появился кофе. Только после того, как генерал сделал несколько глотков и почмокал губами, оценивая действительно великолепный вкус напитка, он вытащил из своей пластиковой папочки несколько сцепленных скрепкой листков бумаги.

«Что здесь?» – глазами спросил Глеб.

– Здесь, Глеб Петрович, очень интересная информация. Одних интересует футбол, других – деньги, третьих – бабы, что покрасивше. А меня интересует вот что, – в пальцах генерала появилась немного пожелтевшая фотография. – Знаете этого человека?