Слепой инстинкт
Шрифт:
Глава 5
Оружие! Пистолет был ее единственным шансом на спасение. Так она могла бы обратить на себя внимание. Звуки наверху давно затихли, но стоило попытаться. Франциска надеялась, что оружие именно там, где она и предполагала.
Фонарик до сих пор лежал у подножия лестницы. В свете его луча она увидела, что под ковром в центре подвала что-то топорщится.
С трудом спустившись по ступенькам, Франциска остановилась. Пауки уже немного успокоились, попрятавшись по темным углам, но
Ей было ясно, что она не сможет ни поднять, ни передвинуть ковер, на это у нее просто не хватало сил.
Ковер морщинился, и одна из складок вела к замеченному ею бугорку. Франциска надеялась, что найдет там свое оружие. Нужно было сунуть руку в складку. Там было темно, и наверняка пауки уже оценили это местечко…
«Не думай об этом. Просто сунь туда руку. Сделай это!» — вопил голос в ее сознании. Опустив ладонь на пыльный пол, Готтлоб приготовилась к очередному укусу, к новой резкой боли, память о которой была еще совсем свежей.
Ее пальцы пробирались внутрь складки, запястье и предплечье скрылись под ковром. Франциске приходилось все сильнее прижимать лицо к полу.
А что, если паук прыгнет ей на голову? Что, если она не дотянется до пистолета?
Тогда она проиграет. Силы быстро покидали ее тело, даже этих слабых движений было достаточно для того, чтобы Готтлоб вновь очутилась на грани обморока.
Но она не сдавалась.
И вдруг ее пальцы нащупали холодный металл!
Ее лицо почти коснулось ковра. Франциска закрыла глаза, прижалась щекой к ворсистому краю и протянула руку еще дальше.
Она сумела ухватиться за рукоять своего вальтера. Ощущение было прекрасным. Просто чудесным.
Ухватив пистолет покрепче, Готтлоб вытащила руку из-под ковра.
Казалось, это длилось вечность. Когда она наконец справилась, сверху вновь послышались звуки.
Пистолет был на предохранителе, и Франциска негнущимися пальцами долго пыталась взвести курок. Затем она направила дуло вальтера на крышку люка и выстрелила.
Раз, два, три.
Ее рука упала на пол, в глазах потемнело.
Глава 6
От ее вида у него перехватило дыхание.
Одетая только в трусики, девочка в позе зародыша лежала на полу. В комнате пахло экскрементами, потом и страхом. Она не шевелилась, и Саутеру показалось, что она не дышит. Он бросился в комнату, следя за тем, чтобы не вступить в ее выделения, и рухнул рядом с ней на колени. Эдуард опустил ладонь на грудь новенькой, но не почувствовал сердцебиения. Лишь приложив два пальца к ее шее, он смог прощупать пульс. Девочка была жива. Перевернув Сару на спину, Саутер обхватил ее голову руками.
Ее дивные волосы спутались и пропитались потом.
Новенькая почувствовала его прикосновение. Ресницы затрепетали, пустой взгляд незрячих глаз оставил горячий
— Выпью…
— Что? Что ты говоришь? Приди в себя! — Эдуард встряхнул ее.
— Выпью молоко… Пожалуйста… Молока… Я так хочу пить…
Она хотела пить. Хотела молока. Саутер облегченно вздохнул. Новенькая не умрет. Это было бы фатально, ведь в теперешней ситуации он не смог бы раздобыть себе другую.
— Ты получишь свое молоко, — мягко сказал он.
Саутер подсунул руки под ее тельце, осторожно поднял девочку с грязного пола и вынес из камеры. Оказавшись за дверью, Сара протянула руки и опустила их Эдуарду на скулы. Он не мог сопротивляться, потому что тогда уронил бы ее.
— Нет! Прекрати! — строго сказал он, мотая головой.
Но ее руки касались лица Саутера, считывая его черты. Девочка прикоснулась к воспаленному следу от укуса змеи, и Эдуард дернулся от боли. Но эта боль была ничтожна по сравнению с тем, что он сейчас испытывал. Никто никогда не прикасался к нему так, даже мать. Мать Эдуарда всегда испытывала отвращение к его лицу, никогда не прижимала ребенка к себе, не гладила, не целовала. Кончики пальцев порхали по лицу Саутера, и он вдруг понял, что девочка видит его. Ее пальцы на самом деле были ее глазами. Она запоминала его черты и теперь никогда не забудет их. Он совершил огромную ошибку, взяв ее на руки. Эдуард весь взмок, поспешно шагая по коридору. Наконец он оказался на кухне и просто сбросил девочку на стул. Она была настолько слаба, что не сумела удержаться, упала и сильно ударилась о пол, испуганно вскрикнув.
В тот же миг снаружи донесся какой-то шум, эхом отдаваясь в потайных коридорах здания.
Бум! Бум! Бум!
Этот грохот раздавался в его голове, и Саутеру показалось, что она вот-вот взорвется. Позабыв о девочке, он повернулся и побежал в большой зал. Окна там были забиты двойным слоем плотных досок.
Грохот ударов слышался и тут: он отражался от стен, приумножаясь эхом. Эдуард лихорадочно замотал головой, пытаясь установить источник шума, но тщетно. Громыхания доносились отовсюду одновременно. Тысячи кулаков стучали в стены дома, так что сотрясался даже фундамент.
Саутер побежал налево, к стойке бара, оставшейся здесь с тех времен, когда тут была гостиница. Сзади открывался проход на склад, где можно было хранить бочки с пивом и бутылки с напитками. Оттуда наружу вела стальная дверь. Через нее Эдуард обычно и входил сюда.
Провернув ключ в замке, он приоткрыл дверь и осторожно выглянул наружу.
Какой-то высокий широкоплечий мужчина как раз зашел за угол. Саутер успел заметить тяжелый молоток с длинной рукоятью у него в руках.
Всего один человек!