Слепой
Шрифт:
Я опускаю руки.
— Да, пожалуй.
— Хорошо, иначе ты же знаешь, что Эрин становится стервозной, когда мы опаздываем, а она готовит ужин.
Он хрустит шеей, поворачивая голову, пока я стаскиваю перчатки с рук.
— Не похоже, что мы не станем есть, даже если опоздаем.
— Еще бы. Когда мы были детьми, если она помогала маме готовить ужин, и папа опаздывал, она могла игнорировать его до завтрака.
Люк слегка улыбается от этого воспоминания. В отличие от меня и Макс, они были осчастливлены настоящим детством и большей частью подростковых лет. Два заботливых родителя, которые любили их и бездомных животных,
Их смерть поразила всех нас, и сплотила нас сильнее. Полагаете, я пытаюсь найти что-то хорошее в дерьмовой ситуации. Хотите вручить мне золотую звезду?
— Хорошо, я ненавижу показное равнодушие Эрин не меньше всех остальных.
Я хватаю свою сумку для тренировок и запихиваю внутрь перчатки. После этого я снимаю свою белую майку и кидаю ее через голову, прежде чем скинуть обувь.
Я даже не голоден. Ужин не был обычным в эти последние пару недель. Макс была призраком из-за своей новой работы, и, черт побери, если это не задевало меня. Я был в тренажерном зале дважды в день, почти каждый день на этой неделе, в поисках отдушины. Что-то, что могло отвлечь от того факта, что в моей жизни гигантская дыра, когда она не рядом. Факт, что мы делаем так много всего вместе, до этого момента не ценился по-настоящему.
В любом случае, это похоже на то, будто я потерял свою левую руку. Сложно функционировать. Это только между нами, договорились?
— Ты в порядке? — Люк возвращает меня обратно из собственных мыслей.
— Ага.
— Уверен? Ты себя странно вел последнюю пару недель.
Не обращая внимания, я перебрасываю свою спортивную сумку через плечо и выдвигаюсь вслед за ним.
— Да все хорошо.
Он просто кивает, что означает, что он знает, что я несу чушь.
Так и есть. Вы знаете это. Но это не значит, что я хочу объяснять ему, что скучаю по Макс. Она мой лучший друг, конечно, я скучаю по ней.
Улавливаю взглядом ребенка, который пытается ударить по груше.
— Держи руки выше. Все время защищай свое лицо.
Подросток выглядывает из-за плеча и кивает.
— Спасибо, — а затем следует моему совету.
Я киваю в ответ и вытаскиваю свой сотовый телефон из кармана, выходя из «Оливера», местного захудалого спортзала, который мы регулярно посещаем, и где я тренируюсь с самим Оливером, бывшим военным, годами изучавшим смешанные боевые искусства.
Видя новое оповещение о сообщении, я ввожу пароль к телефону и читаю его.
Максимус: Я съем твои тако, если твоя задница задержится хоть на минуту.
Боже, я люблю её. Дерьмо. Я только что сказал это? Вы? Вы ничего не слышали.
Я широко улыбаюсь в тот момент, когда Люк разблокирует двери своего БМВ. Видя мгновенную перемену на моем лице, он останавливается и опирается руками на крышу автомобиля.
— Что?
Я быстро печатаю ответ Макс.
Я: тронешь мои тако, и твоя задница в беде.
В конце концов, я отвечаю ему:
— Ничего, просто Макс говорит не опаздывать на ужин.
— Это объясняет перемену в настроении.
Раздраженный, я заталкиваю телефон обратно в карман.
— Не было никакой перемены настроения.
— Определенно была, — Люк следует примеру и залезает в машину.
Действительно
После того как он заводит машину и трогается, он начинает развивать эту тему снова.
— Так что заставляет тебя хандрить дома подобно печальному зеленому великану? Ты скучаешь без Макс?
Ни слова.
— Просто обычно мы с ней играем в видеоигры.
— Понятно, — Люк опять делает это чертово лицо, которое означает, что он знает — «я несу херню».
Конечно, так и есть, но никому, кроме меня не нужно об этом знать. И вам, я полагаю тоже. Я не признаю, что гигантскую, размером с «книжного фаната» дыру, в моей груди, может заполнить только одна девушка, в очках в черной оправе, которая отжигает в футболке с надписью: «Выбери Оружие» и кубиками спереди. Черт, я едва могу признать, что эта девушка — девушка для меня. То есть, если у парня вроде меня есть девушка. Но это не так. Факт из жизни. Запишите его.
Когда мы паркуемся, я замечаю, что машина Макс стоит за машиной Эрин. Я стискиваю зубы, удерживая себя от того, чтобы улыбнуться. Выхожу, следуя за Люком к входной двери, едва вслушиваясь в его обсуждение насчет идеи быть парамедиком вместо медбрата.
К настоящему моменту вы, вероятно, догадались об этом. Что каждый в доме имеет кое-что, кроме меня. Будущее. Вопрос в том, что делать с оставшейся частью вашей жизни. Вы, наверное, все поняли, да? В конце концов, где ключ к тому, чего вы хотите в карьере? Но я? Я никогда не думал о том, чем буду заниматься настолько далеко от того, что у меня есть сейчас. И просто мы предельно ясно понимаем, что я не настолько тупой, чтобы в действительности думать, что у меня чуть больше пары лет и то, если повезет. У меня опасное хобби, потому что я знаю все о мужчинах семьи Келлар. Мы прокляты. Точно прокляты. Единственная гарантия, которую мы получаем в наших жизнях, это та, что умираем молодыми.
— Ты, правда, хочешь видеть подобную фигню? — я задаю вопрос сразу после того, как кидаю сумку около двери и стягиваю обувь. — Я знаю, ты видел много в больнице, но это похоже на другой вид ужаса.
— Может быть, — Люк слегка толкает меня плечом и идет поздороваться с сестрой, которая расставляет тарелки, заканчивая последние штрихи к ужину.
Я осматриваюсь вокруг в поисках Макс. Знаю, что она здесь. Я видел ее машину. Стол накрыт, и значит, что она оказалась дома вовремя, чтобы помочь, но прямо сейчас она не здесь. Только я собираюсь спросить, где она, как слышу шаги по деревянному полу. В этот момент ее лицо вспыхивает, и она на полной скорости набрасывается на меня. Как только ее тело врезается в мое, мои руки окружают ее талию, и она поднимается на цыпочки, чтобы обнять меня за шею. Вот, что происходит, когда разница в росте почти фут. Я закрываю глаза и прижимаю ее сильнее.
Боже, я скучал по этой девчонке. Дерьмо. Не повторяйте это.
— Максимус, — говорю я, с трудно скрываемым волнением.
Она отстраняется и игриво толкает меня в плечо.
— Скучал без меня?
— Да, — я веду себя беззаботно, скрещивая руки поперек груди.
Ни. Слова.
Люк глумится где-то на заднем плане, сидя за столом, пока Эрин переносит тарелки.
Видите, мне не нужно что-то говорить. У меня есть тот засранец.