Слесарь
Шрифт:
— Вы, наверное, невнимательно слушали, или вообще не знаете, что было на конференции, но первый прототип уже разработан и успешно протестирован, — он замолчал. А затем улыбнулся во все зубы, — а больше я ничего сказать, к вашему сожалению, не могу, — он вновь взял паузу. Посмотрел на свои часы, нахмурился, — кажется, время нашего общения закончилось. Всем спасибо за вопросы, на сём конференция объявляется закрытой, — помахав рукой, он выключил микрофон на кафедре и удалился.
Толпа вознегодовала и принялась выкрикивать всякие гадости, но профессор их уже не слышал…
Я стоял на том же месте в полном оцепенении. Что это
Неужели это моя настоящая внешность, тогда я забыл совсем не несколько месяцев, а практически все мои воспоминания — это подделка. Что за чертовщина? Что делает меня самим собой, а что делает Алексеем? Кто же я такой? Я опустился с небес на землю. Вот думаешь, ещё немного и дело будет сделано, а тут оказывается, что это просто капля в море и ты настолько далёк от цели, что даже и не знаешь, насколько далёк. Осторожно оглянувшись назад, я понял, что на огромном пространстве не было ни одного островка, это даже как-то странно. А самое главное не понятно, это последствия моих действий или так и было? Немного передохнул, но нужно продолжать эту битву. Я поднял взгляд на следующий участок дороги, через несколько метров еле-еле виднелось какое-то искажение в пространстве.
Опустошить разум и прорваться к цели, ради того, чтобы узнать кто я такой. Мышцы напрягаются, и нога выстреливает вперёд. Ради того, чтобы разобраться в себе. Тело отталкивается от дороги и летит вперёд. Ради того, чтобы завершить эту череду непонятных похождений и сосредоточиться на том, что важно для настоящего меня. Сердце, закалённое в прошлых битвах, переходит на бешеный ритм, а я перехожу на бег. Но бег этот подобен сражению со скалой, каждое твоё действие многократно возвращается тебе же. Стиснув зубы, я прорвался сквозь искажение, и будто бы попал в другой мир. Пространство пронзили трещины, тут и там бушевали чёрные воронки, в которых я ничего не мог разглядеть. А в нескольких сотнях метрах впереди на дороге был огромных размеров раскол, который словно портал ввёл в другое измерение.
И вся эта картина создавала давящее ощущение, я поморщился, что-то мне сразу расхотелось двигаться дальше. Но это всё наваждение, я должен идти вперёд. Попробовал сделать один шаг, чёрные путы пронзили стопу, и меня захватила боль. Ужасные мучения, словно мою конечность разрывало изнутри. Я отдёрнул ногу назад. Чёрт. Дальнейшее продвижение видеться крайне трудным, но что-то мне подсказывает, что я не так и далёк от цели. Я собрал всю свою решимость, свою волю, силу, стремление и, объединив их, двинулся вперёд. Что я говорил, когда получил первый кусочек своих воспоминаний с огромной головной болью? У всего есть цена, и если такова цена моей памяти, я готов её заплатить. Так, неужели во мне что-то поменялось? Нет! Я должен вернуть понимание самого себя!
Шаг, чёрные путы обвивают ногу, шаг, боль пронзает мой разум, я кусаю губы, но продолжаю свой путь. Шаг, капля крови падает на дорогу, шаг… Боль разрывает меня на куски, я взрываюсь от нежелания терпеть эту пакость, резкий взмах руки
***
Офис, оформленный в минималистском стиле, длинный овальной формы стол, за котором находиться множество кресел с людьми в чёрных костюмах.
— Как продвигается проект? — дама во главе стола с небольшим давлением задала интересующий только её вопрос.
— В общем, — отвечающий сглотнул, взял небольшую паузу, а только затем продолжил, — очень медленно, — он поймал на себе злобный взгляд и тут же притих.
— Есть какие-то проблемы, которые не отражены в ваших рапортах? — продолжала свой допрос дама, переводя горящий взгляд с одного человека на другого.
— Нам критически не хватает профессора. Он понимал, что и зачем делает, а мы просто топчемся на месте. На его фоне мы необразованные макаки с лабораторным оборудованием в руках, — ответил, не поднимая головы, с болью в голосе глава исследовательского отдела.
— Профессор осознал что-то, что медленно сводило его с ума, ещё немного, и он бы просто уничтожил бы всю лабораторию. Не убери мы его, все вы сейчас были бы просто мертвы, — ответил скользкий тип, сидящий справа от дамы.
— Его нужно было уничтожить, а не изменить внешность вместе с воспоминаниями. Кто знает, насколько долго будет действовать эта экспериментальная технология, — хрипящим, прокуренным голосом ответил грубоватый мужчина, сидящий слева от дамы.
— Прекратить эти глупые споры, — дама ударила по столу рукой, — его нельзя уничтожать, он слишком ценный человек для наших целей. Но и в проекте участвовать он не может, по некоторым причинам… — она замолчала, так и не рассказав самое главное.
В комнату врывается взлохмаченный человек в лабораторном халате, и, задыхаясь, произносит всего одну фразу: "Ментальное подавление профессора слабеет". Затем он падает на пол, хрипло задыхаясь.
— Поднять научный отдел, сделайте всё возможное, чтобы этот чёрт не проснулся от своего сна!
— Есть, мэм, — выпалил глава научного отдела, отдал честь и тут же выбежал из комнаты.
— Активировать боевую тревогу! Подготовить с третьей по восьмую капсулы к погружению. Запустить эфирный реактор. И, чёрт возьми, кто-нибудь приготовьте мне кофе.
Все разбежались из комнаты выполнять срочные приказы. Одна только дама осталась в кабинете, но вскоре и она покинула комнату, мельком посмотрев на портрет профессора, который висел на стене, как дань основателю лаборатории.
Комната управления.
Множество информационных панелей отображают разные числа и подписи, понятные одним только учёным, что разработали всё это оборудование. Несколько человек в серых халатах суетятся над панелями управления, изменяя разные параметры и настройки. Внезапно дверь распахивается и в комнату заходит дама.
— Какова ситуация? — звонкий голос прорвался сквозь тишину.
— Мадам, мы пытаемся стабилизировать систему, но, похоже, он скоро проснётся со своими воспоминаниями, — учёный скукожился и максимально сжался спиной в стену, только быть подальше от этой личности.