Слеза Богов
Шрифт:
Всего на всего одна автострада, но как резко отличается уровень жизни по обе стороны от нее. Из живописных сказочных кварталов его вновь занесло в место, где все выглядело до глубины души родным, своим, но в тоже время отталкивающим. Пошарпанные трех-пятиэтажные дома с грязными решетчатыми окнами в пожизненных потеках, а балконы вечно грозят вот-вот обрушиться вниз; мусор, будто перекати-поле, блуждающее по бескрайним просторам этого района под порывами ветра, добавляет угрюмости и без того мрачному месту; и воздух здесь тот же самый: пропитанный сыростью, ветхостью и гнилью. Даже солнце, как бы ярко не светило, ничуть не делает эти кварталы светлее, словно намеренно избегая убогой их жизни. Радует лишь то, что сейчас не поздний вечер, иначе живым ему точно не удалось бы отсюда уйти, так как ему несколько раз приходилось ловить на себе любопытные взгляды, пристально глядящие одним глазом через
– Твою мать! – выругался Алексей в полголоса, и рванул в сторону ближайшей пятиэтажки с обветшавшей входной дверью.
Как же он мог забыть про дронов! Теперь понятно, почему так глухо на улицах. Значит, дроны здесь, в отличие от его района, все-таки очень частые гости. Этого, конечно, нельзя было никак упускать из виду. Теперь времени у него точно уйдет гораздо больше, чем могло бы, добираясь перебежками. Странно, что они его до сих пор не засекли. Не засекли?!.. Действительно, он полностью пересек пешком довольно-таки обеспеченный район, совершенно позабыв о них, но ни один дрон так и не показался. До него дошло, озарило! Слава богу, в отличие от большинства своих друзей, он не проявлял никакого пристрастия к наркотикам, а то серое вещество точно бы тормозило у него по-страшному. Все дроны сконцентрированы на его поисках, но полиция, видимо, не допустила того, что он мог оказаться значительно дальше, чем они рассчитывали. Поэтому, пока до них это еще не дошло, надо срочно добираться до порта, и чем скорее, тем лучше! И Алексей, насколько хватало сил, бросился бежать.
Три часа дня, а ни один из дронов так и не заметил на улицах нового беглеца. Из более тысячи остановленных ими прохожих, ни кто даже близко не походил внешне на искомого субъекта. Ник, боясь, что дроны все же могут совершить ошибку, сидел в ближайшем полицейском участке (как оказалось, это был главный участок в Юго-Западном районе мегаполиса) перед огромным монитором на всю стену, поделенного на два десятка сегментов, и лично перепроверял каждого сканируемого человека, с трудом поспевая за большим количеством сменяемых видео. Только он заканчивал проверять все сегменты на экране, как половину уже сменяли все новые и новые перепуганные лица людей, останавливаемые другими дронами в реальном времени. Кофе, к которому он почти не притронулся за пару часов, давно уже остыл, а в пепельнице затухал очередной огарок сигары, от которого едва струился ароматный дымок.
– Шеф, три часа дня, – выполнил его просьбу один из наемников.
– Спасибо! – и наконец-таки Ник сделал добротный глоток хоть и холодного, но все равно бодрящего кофе, поворачиваясь к монитору спиной, и с облегчением откинулся на спинку кресла, хрустнув при этом костями. – Так… – он задумчиво потер подбородок с недельной щетиной. – Раз этот ублюдок в автобус не садился, а дроны его так и не нашли, значит, что он либо где-то прячется, либо его кто-то подвез. Верно? – спросил он у наемников, переводя свой пристальный взгляд с одного амбала на другого, и продолжил, не дожидаясь ответа: – Так! Предположив, что Джеймс всячески не хотел, чтобы мы заполучили этот Кристалл и даже расплатился за это ценой своей жизни, то он не будет советовать парню, чтобы тот где-нибудь затаился и переждал, тем более что, как бывший начальник СПРУ, знает – это совершенно бесполезная трата времени. Остается только одно: его подвез какой-то суки сын, – запах свежеподкуренной сигары начал заполнять просторную комнату. – Располагая информацией, как он выглядит и в каком районе проживает, можно прийти к заключению, что никто даже не остановиться ему, не говоря уже о том, чтобы куда-то подвезти, поэтому подбросить мог только тот, кто хоть немного знает его.
Ник встал с кресла и, уйдя в глубокие размышления, покуривая при этом сигару, стал мерять душащий полумрак комнаты видеонаблюдения мелкими шагами. Воцарилась напряженная тишина. С десяток полицейских, сидевших за компьютерами, замерли в ожидании, боясь даже пошевелиться, лишь отблески мерцающих мониторов на окаменевших лицах выдавали их присутствие. Пересеча комнату несколько раз, он остановился возле противоположной стены, глубоко затянулся едким ароматным дымом и спокойно произнес, уставившись куда-то на стену, забитую до отказа различными картами Юго-Западного района и непонятными схемами:
– Нужно срочно пробить всех его друзей и знакомых, у кого есть машина, и найти того, кто хоть куда-нибудь сегодня ездил до обеда. Как поняли? – обратился он к наемникам, развернувшись на носочках.
– Будет сделано, шеф! – в унисон выпалили они все с теми же безэмоциональными лицами, как всегда. Создавалось ощущение, что приставь к их виску пушку, ни один мускул на их
– Тогда, какого хрена, вы еще стоите на месте?! – гаркнул на них Ник. – У вас всего три часа на то, чтобы найти и привезти его сюда!
Его вновь поразил ум этих обезьяноподобных шкафов способных только убивать и беспрекословно выполнять приказы. Без его содействия, в очередной раз, до них дошло, что будет намного быстрее, если один с полтора дюжиной солдат отправиться в район, где проживает Степанов, а второй останется пробивать информацию о его друзьях и знакомых по полицейской базе.
Размеры порта не могли не поразить. Казавшийся с автострады маленьким, в реальности он оказался куда гораздо больше – гигантским: множество складов, возвышающихся по обе стороны, а между ними горы и горы нагроможденных контейнеров, тянулись чуть ли ни на два километра до самого причала с широкими пирсами, далеко выступающими в акваторию порта, один из которых едва был виден с такого расстояния. Повсюду сновала, туда-сюда, спецтехника, люди, а козловые краны то и дело либо поднимали для погрузки, либо складировали контейнера в пестреющие стопки, которым, сдавалось, не было ни конца, ни края. Тогда как правая сторона порта вовсе терялась из виду где-то далеко на горизонте. И звонкие крики птиц, безмятежно бреющих над портом в малооблачную погоду, были неотъемлемой частью этой безумной картины. Только теперь Алексей понял, ощутил на собственной шкуре, что автострада – это, на самом деле, тихое и безмятежное место. А здесь, напротив, царил настоящий хаос, смятение, буйство различных звуков: скрежет металла, лязг, грохот, гул, крики людей и птиц, – исходящих отовсюду. Казалось, что эта какофония всего лишь один сплошной истошный звук, словно иголками впивающийся в мозг. Сейчас он в полной мере почувствовал то, что Максу приходилось терпеть девять часов в день, пять дней в неделю, на протяжении вот уже семи лет. Такому реально посочувствуешь!
– Привет! – сорвалось с его губ парню, проезжающему мимо на электрокаре, но слово тут же растворилось, слилось с все поглощающим потоком шума вокруг, едва достигнув его собственных ушей.
В следующий раз он выкрикнул приветствие, надрывая свое пересохшее горло. На этот раз другой парень повернул голову в его сторону и кивнул в ответ, продолжая катить куда-то по своим, видимо очень важным, делам. Тем более что останавливать кого-нибудь, прежде чем доберется до причала, пустая трата времени – ему все равно не смогут сейчас подсказать, где точно находится главное здание, судя по неимоверной площади порта. И Алексей двинулся дальше, к причалу, виднеющемуся вдалеке. Ведь не за горами тот час, когда дроны вновь вернуться сюда. Может быть, они уже в пути.
Ему даже не пришлось спрашивать дорогу, так как спустя около получаса, справа, показалась башня главного здания, величественно возвышающаяся над всей катавасией внизу и ослепительно блестящей в солнечных лучах. Только подойдя ближе, стало видно, почему оно имеет столь необычный цвет: все здание покрывали не простые стеклопакеты, а из электрохромного смарт-стекла. С солнечной стороны здание было светло-зеленого цвета и абсолютно непрозрачным, тогда как с теневой можно было с легкостью наблюдать за тем, что происходит внутри. Но Алексея больше впечатлило не покрытие из электрохромного смарт-стекла, а сама архитектура главного здания. Размерами оно было с добротный высотный жилой дом и состояло из трех частей: нижняя часть представляла собой прямоугольник с обрубленными углами сверху, высотой в шесть или семь этажей, а в центральной части этой конструкции, уходя ввысь на тридцать этажей прямо над самым центральным входом, будто бы напирая, возвышалась башня в виде сильно вытянутой вверх трехгранной пирамиды, на острее которой воцарилась диспетчерская порта в форме полу диска. С такого расстояния было невозможно разглядеть, сколько этажей было у диспетчерской. Да это и не важно. Главное, он нашел это здание.
Огромнейшие буквы на всю длину главного здания цвета закат возвещали каждому, что это порт «Вест-Винд», а весь его корпус был окружен яркими цветущими клумбами и нежно-зелеными стрижеными газонами, и аккуратно уложенные белые плиты мрамора, струящиеся во все стороны от центрального входа с пятью светодинамическими фонтанами вровень с землей, систематически отчищались от наносимого ветром песка. Но за еще большей чистотой следили внутри: полы блестели, на окнах не было и пятнышка, а пыль, по-видимому, здесь никогда и не бывала, – вестибюль сиял белизной, которая поначалу резала глаза. Всю эту кипенную белоснежность, то тут, то там, разбавляли вспышки зелени комнатных цветов, пара из которых находилась на сервисном столе над сенсорными интерактивными экранами. Алексей направился прямиком к столу в центре вестибюля.