Слеза дождя
Шрифт:
На улице был уже поздний вечер. Над горизонтом оставался маленький кусочек розового солнца, а длинные тени деревьев создавали сумрак. В паре десятков метров от пещеры, на камнях сидел Никклаф.
— Ты почему мне не сказал, что он… Что он… — еще на подходе гневно запыхтела Виль.
— Что он Чалиндр?
— Что он чудовище!
— А, ты об этом. — «понял» Ник. — Так ты бы тогда туда не пошла. Имы бы не получили необходимую информацию. А мы ведь ее получили? — приподнял он брови.
— Ты мерзкий, эгоистичный и самодовольный придурок!
—
— Р—р—р…
— У… Сколько страсти! Кстати Чалиндр принимает разные облики. Для каждого индивидуально. Маскируется под определенный страх. Если человек выстоял и прошел испытание, то получит ответ на вопрос, а если нет… Забавляется он так.
— Да… Сильно скучно ему, наверное. Хотя, как собеседник он вполне ничего. Вот с воспитанием у него туго — даже присесть не предложил! Пришлось садиться без приглашения.
— Ты села в присутствии Чалиндра? — поразился Ник.
— Да. А что, нельзя было?
— Не знаю, но вроде никто до тебя на такое не решился. Расскажешь, что узнала?
— Ага. Но только после того, как ты меня накормишь. Я конечно из гостей, но, как я уже сказала, меня там чаем не напоили.
— Я уже нашел поляну, набрал хвороста и сварил нам суп. Может, ты мне за это скажешь, хоть что—то?
— Вот съем ложку супа…
— Тогда пошли скорее!
Через несколько минут Виль уже вовсю гремела ложкой, хлебая вкуснейший супчик, напоминающий солянку. Колдун ел вместе с ней, через ложку осуждающе поглядывая на ведьму. Наконец он не вытерпел.
— Говори уже! Можно есть и говорить понемногу.
— Ну… — ведьмочка тщательно облизала ложку, поглядывая на остатки в котелке. — Он сказал, что я — одна из трех.
— Что? — поперхнулся и закашлялся Ник.
— Вот, а сам говорил, что можно есть и говорить одновременно. — попеняла ему Вилентина, завладев котелком.
— Ты одна из трех ведьм? — о—очень медленно переспросил Никклаф.
— Он так сказал. — пожала она плечами, начиная вновь орудовать ложкой. — Сам решай, насколько ему можно верить. А я ему так и сказала — чушь!
— Ты ему сказала «чушь»? — выпучил глаза колдун.
— Что ты всё меня цитируешь? Сказала и что? Я и тебе говорю — это чушь!
— Чалиндр никогда не произносит чего—то просто так. Если он не хочет говорить, он просто молчит.
— Тогда… — Виль протяжно зевнула. — если одна из надежд этого мира — я, миру хана. Ну какая из меня сильная умная ведьма, владеющая Силой мира? Я и говорю — чушь! Давай спать, а?
— А он еще что—нибудь сказал?
— Сказал. Только давай я тебе это завтра расскажу… за завтраком. Спаааать хочется, сил нет.
— Хорошо. Но завтра ты мне расскажешь всё! По порядку.
— Как скажешь… — кивнула ведьмочка и прямо тут, где сидела, завалилась на подстилку, кинутую на траву.
Непомерное количество съеденного на ночь супа, разбудили Валю раньше колдуна. Она вылезла из под одеяла, заботливо накинутого на нее Никклафом и потрусила в кустики.
Родник нашелся совсем недалеко от стоянки. После умывания, преисполненная хорошим настроением, девушка решила сделать хороший поступок — помыть посуду! Ей так понравилась эта мысль, что легкое проседание грунта прошло мимо сознания. Просто внезапно почва ушла из под ног, и ведьма быстро заскользила вниз. Пара минут страха и… ее куда-то занесло Задрав голову вверх, Виль увидела кусочек леса, а посмотрев по сторонам, поняла, что находится то ли норе, то ли в дренажной трубе, невесть как появившейся в лесу. Вот это попадалово…
Никклаф проснулся от неясного шума. Его настойчиво звали. Да кто тут может его звать? Он перевернулся и посмотрел на лежанку, где спала ведьмочка. Лежанка была пустой. Резко вскочив на ноги, колдун прислушался. Вот. Похоже, что его ведьма куда-то попала. Снова! Уловив направление, Ник поторопился на звук.
Виль некоторое время соображала о своем невольном заточении — это ж надо так вляпаться! Но, самобичеванием делу не поможешь. Поэтому, спустя долгих пару секунд, она набрала побольше воздуха и что есть мочи заорала.
— Ник, Никклаф! Помоги!
Проорав несколько минут и ощутив, что голос вот—вот сядет и больше не встанет, в том смысле, что не вернется, она прекратила сотрясать воздух и прислушалась. Сперва было слышно только птиц (похоже, бурно обсуждающих неудачливую ведьму), потом отчетливо громко хрустнула ветка. Виль даже подпрыгнула от радости, собираясь снова закричать, но тут же одернула себя — в лесу водятся не только колдуны, да неудачливые ведьмы… Но сомнения разрешились уже через минуту — наверху ее звал Ник. Вилентине захотелось петь от радости! Она подпрыгнула, приоткрыла рот и замерла. Под ногами что-то шевельнулось. Змеи? Может это нора огромной змеи?! Змеи?!!
— Ник, я в какой—то трубе, вытащи меня поскорее! — завопила она, что есть мочи.
Наверху повисла тишина. Последовала пауза, заставившая Валю сильно занервничать.
— В какой трубе? — голос Никклафа, звучавший совсем рядом, не предвещал ничего хорошего. — Где ты взяла трубу? Здесь нет никаких труб!
— Ага, нет! Я тебе из нее кричу! Если ты слеп, то иди на голос. Нет! Сделай видимыми нити и иди по ним. Скорее, меня сейчас съедят!
Вскоре земляная труба действительно осветилась золотым сиянием и в «окошке» показалось лицо колдуна. Покачав головой, он снова пропала, зато в трубу слетела то ли лиана, то ли корень дерева — познаний ведьмы в биологии этого мира явно не хватало. Виль крепко схватилась за него и дернула несколько раз. Голова колдуна вновь закрыла просвет.