Слеза дождя
Шрифт:
Одна из трех
Искать и не сдаваться!
Найти и… перепрятать!
Солнце, словно натерпевшись гнета туч и облаков за предшествующий день, встало ни свет ни заря, и теперь щедро одаривало своими лучами всё, куда могло дотянуться. Один из лучей уже несколько минут упорно продвигался к спящей ведьме. Наконец, ему удалось достигнуть цели, и он принялся «поглаживать» ее по глазам. Виль не оставалось ничего другого, как проснуться. Первое, что она почувствовала, приоткрыв газа, это резкую боль, начинающуюся от висков, распространяющуюся по лбу и
— Что, пробудилась? — послышался бодрый голос колдуна.
Он же тоже пил! Наверное хорошее лекарство знает.
— Голова болит, жуть! — прохрипела Виль. — Лекарство какое—нибудь не подскажешь?
— Гильотина, говорят, хорошо помогает…
— Тогда, накапай мне ее немного. — жалобно попросила ведьма. — А лучше побольше. Нет, давай стакан.
Никклаф посмотрел на нее с жалостью.
— Возьми кружку на тумбочке. — посоветовал он. — Как полегчает, спускайся к завтраку.
Дверь комнаты закрылась и ведьма начала собирать свою волю в кулак, чтобы добраться до тумбочки. Придерживая голову, чтобы та не отвалилась и проклиная всё на свете, в том числе и безжалостных колдунов, которые могли бы и подать лекарство, Виль перевалилась к краю и схватила драгоценное питье. В нос шибануло противными едкими градусами, заставляя несчастный желудок сжаться от плохого предчувствия. Но Вилентина была стрелянным воробьем (или подстреленным?), она знала, что именно такой гадостью лечились ее одногруппники в студенческие годы. Храбро зажав нос, выпила всё содержимое кружки. Желудок конвульсивно дернулся, собираясь расстаться с жизнью, но, помедлив всего несколько секунд, пришел к мнению, что жизнь—то налаживается…
Полежав немного, приведя внутренности в надлежащее состояние (именно лежащее, подниматься они категорически отказывались), Виль осторожно села и поискала глазами котеныша мантикоры, опасаясь, что пока она спала, колдун мог того придушить. Реальность оказалась более печальной. Котеныш как раз доедал из миски молоко, следовательно, придется благодарить Никклафа, а это полностью лишало ее права обижаться. Тяжело вздохнув, Виль решила не пугать зеркало, и отправилась вниз, надеясь выбраться на воздух.
Внизу противно пахло всякой едой и было солнечно до рези в глазах. Голова противно екнула, послав предупреждающий сигнал и запустила «часовой механизм», обещая взрыв в черепушке, если обладательница этой головы не уберется от всех раздражителей. Раздражитель номер один поджидал ее за столиком с нагло—сочувственным выражением лица. Виль прикинула, что до «взрыва» вполне может выпить чаю, поэтому опустилась на соседнюю скамью рядом.
«Язык мой — враг мой» поняла она через минуту. Какого черта она спросила у колдуна, что вызвало у нее такую головную боль?!! Будто нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять — перепила! Второй раз… Нет, третий раз в жизни! И сейчас была вынуждена слушать в кратко—сдержанной форме, что вчера:
а) выпила полторы кружки самогона;
б) нахамила двум судьям;
в) чтобы не было последствий с судьями, стерла у них память каким-то идиотским заклинанием в стихах, благодаря которому два здоровых мужика сегодня утром пошли искать дракона, чтобы полететь к морю! Конный переезд их уже совершенно не устраивал. При этом они пели дурацкие веселые песни и радовались, как дети;
г) обблевала растительность вокруг гостиницы и улеглась спать в лужу, утверждая, что решила полюбоваться звездами.
Ведьма подозревала, что было что—то еще, но колдун умолчал, а спрашивать о своих дальнейших похождениях у ведьмы не было никакого желания. Ну абсолютно не было! Принесли чай и ведьмочка с жадностью припала к кружке. В голове неожиданно
— А если вы нам расскажете, куда делась деревня Крашень, то получите еще монету. — пообещала подобревшая от чая ведьма.
— Крашень? Да она сгорела. Точнее ее сожгли. — улыбнулся хозяин, довольный тем, что может заработать еще. — Новую деревню начали строить ближе к реке, когда ее русло поменялось. Когда все дома отстроили, старую деревню сожгли, чтобы нечисть какая, аль болезнь не поселилась. Вы по тракту—то скачите дальше и после обеда аккурат к Крашень и прибудете. Я—то вот гостиницу для таких людей, как вы и открыл. Кто на Крашень рассчитывает, да не знает, что она теперь дальше Когда они выехали на дорогу и легкой трусцой достигли тени деревьев, благодушие ведьмы поднялось на высоту «жить хорошо» или даже «как прекрасен этот мир, посмотри!»
— Ты помнишь, как вчера пела? — неожиданно спросил колдун, после нескольких часов спокойного приятного молчания.
— Я? Пела? — подавилась улыбкой Вилья.
— Еще как! Репертуар напомнить?
— Пожалуй, не стоит. Хотя…
Откуда—то справа послышались девичьи голоса, затягивающие что-то зауныло—тягучее, но очень красиво и дружно.
— Вот это поют! — тут же одобрила Вилентина. — Поехали, глянем на певцов. — свернула она тему о своем сольном выступлении.
«Солистки», в количестве трех экземпляров, в белых длинных ночнушках, сидели на большом бревне у речной запруды и, оглашая окрестности своими голосами, усиленно переплетали косы. Неожиданно из густого кустарника выскочили трое парней и, с громким улюлюканьем, кинулись на девиц, загоняя тех в воду. Те перестали петь, слаженно взвизгнули, одна из них выдала что—то: «Ой… а как же вы нас нашли…» (оригинально, при таком оре на всю округу их действительно было сложно отыскать!) и принялись брызгать в нападавших. Спектакль для непосвященных…
— Девки в озере купались — их надежды оправдались, — прокомментировала увиденное Виль. — Я так полагаю, деревня совсем рядом? — Ник кивнул. — В таком случае, поспешим. Горячая вода и неменее горячий ужин меня уже заждались.
— Будем надеяться, не только они. — проговорил колдун, трогая коня.
— Ты ожидаешь кого—то там встретить? — вкинула брови ведьма.
— Мы, вроде как, туда отправились за нитью к нашим поискам. Или нет?
— Или да. Но прежде — ванна и поесть.
Крашень выглядела симпатичной. Большие и маленькие дома, украшенные резными ставнями, добротные заборы и лавочки у ворот. Было ли это из—за того, что она относительно новая и ветхих домов еще не было или просто жители деревни были примером для подражания, оставалось загадкой, но селение выглядело, как образцово—показательное. На некоторых домах в своем мире Виль видела редкие, местами ржавые таблички «Дом образцового быта», именно такую табличку хотелось сейчас повесить при въезде в деревню.
Первый же попавшийся селянин, радостно сообщил, что в деревне нет гостиницы, так как всех клиентов всё равно «переманивает» хозяин постоялого двора, находящегося на старом месте. Но любой житель будет рад предоставить свой кров путникам… за плату конечно же. Никклаф оставил ведьму на небольшой площади у колодца и отправился на поиски старосты. Он отсутствовал чуть более получаса и вернулся несколько недовольный.
— Постоялого двора здесь действительно нет. — сообщил он. — У старосты места заняты. Но он проявил завидную выдержку и со своим сыном помог нам найти ночлег.