Слёзы гор

Хараборкина Ольга

Второй день я нахожусь в гостях у перевертыша. Пару раз он заставлял выпить какую-то гадость. Наверное, чтобы не умерла раньше времени от потери крови. Даже задумываться не хочу, что это было такое. Тварь уже заметно преобразилась за это время. Сначала она втянула все свои "ноги" в туловище. Теперь на полу лежала человеческая фигура, которая уже обрастала кожей. Черты лица тоже стали проявляться. Немного страшно смотреть на нежить и видеть себя. Но при моей сегодняшней жизни глупо бояться. Все, что могло случиться, уже произошло. Периодически перевертыш поднимался с пола и присасывался к ранам на ногам. С каким упоением он

сосал из меня кровь! После чего мне вновь давали отведать той гадости, что и в начале. Я даже привыкла, после нее по организму проходила волна силы. Но все это были цветочки, ягодки поспели к концу второго дня. У перевертыша прорезался голос и начался кошмар наяву.

Он мог спросить все, что угодно, и обязательно требовал ответа. Если же я отказывалась говорить, он причинял мне боль. Его когти вонзались мне в ноги, чертя кровавые борозды. Вот и сейчас он с удовольствием делал это, приговаривая:

— Плохая ведьма. Плохая.

Я даже и не представляла, что мой собственный голос способен так пугать. Наверное, в причина в том, что у меня воровали мою жизнь.

— Чего ты хочешь? — устало спросила я.

— Ответов. Почему летают птицы?

Этот вопрос на фоне остальных был прост. Но нежить могла задать любой и я терялась с ответом. "Почему небо голубое?". "Почему солнце так ярко светит?". "Почему мне страшно?" Этих "почему" было столько, что я уже устала говорить. Поведением перевертыш напоминал ребенка. Страшная смесь человеческой любознательности и жестокости мертвого существа. Хорошо хоть дети не пытают своих родителей. С другой стороны, пытки бывают разные.

— Почему? — напомнила о себе нежить.

— Потому что у них есть крылья.

— Почему у нас нет крыльев? — спросила любознательная тварь. "Нас" в ее устах звучало как издевательство.

— Потому что я человек.

— Я человек, — повторил перевертыш. После чего спросил: — Как нас зовут?

— Меня зовут Ярогнева Зертиш, — смысла придумать новое имя я не видела. Правду от лжи перевертыш отличал мгновенно, наказывая за первую. — Ты же порождение Тумана. Нежить.

— Нет, я это ты, — оскалился перевертыш. Набор зубов меня впечатлил. У меня такого отродясь не было. Так и продолжалось. Нежить задавала вопросы, а я как могла отвечала. С каждым разом его интересовали все более и более сложные вещи. Он умнел от слова к слову, но если ребенок взрослеет годами, твари понадобилось всего несколько дней. Так что к концу второго дня она свободно изъяснялась и строила логически цепочки.

— Что такое магия? — никак не хотел оставлять меня в покое перевертыш.

Этот вопрос вызвал прилив радости. У твари зародился источник. Она чувствует силу вокруг. Хоть что-то в этом мире идет по плану. Осталось только, чтобы нежить забрала у меня часть силы, опустошив мой магический резерв. Главное, чтобы она не затягивала с этим.

Теперь будущее мне не казалось столь ужасным. Как только я подумала об этом, поняла, что погорячилась. Сейчас моя жизнь была похожа на плохо продуманную пьесу. В ней слишком много действующих лиц, которые что-то хотят от главного героя.

— Мир этому дому! — раздалось громкое приветствие у входа в пещеру. Я только поморщилась. Неужели безумный творец моей судьбы решил разбавить наш тандем с перевёртышем третьим.

— Кто пришел?! Кто? Кто? — зашипел хозяин "берлоги" и убежал на голос. Я осталась одна.

— Ведьма, теперь

нынче такая мода у людей? Смело! К твоим зеленым глазам идет нагота, — если раньше я сомневалась, кто пришел в гости к перевертышу, то теперь нет. Так ко мне обращалось только одно существо. Какая нелегкая принесла его сюда?

— Кто ты? Что ты здесь забыл? — зло шипел на него перевертыш. Я их обоих не видела, но могу поспорить, гость сильно удивился.

— Ведьма, когда ты успела стать нежитью? — если бы мертвые могли испытывать эмоции, то я бы решила, что он возмущен. Будто это совершенно не вписывалось в его планы.

— Уходи, высший, — шипел перевертыш.

— Хотя, — задумчиво произнес он. — Вон оно как. Ну-ка сдвинься мелочь.

Послышалась возня, потом шаги и вот под сводами пещеры перевертыша появился он. Света от грибов вполне хватило, чтобы понять, что я не ошиблась. В пещере стоял вожак охсов.

— Чего припёрся? — с раздражением спросила я. Уж он-то точно здесь был лишним. Вдруг он разрушит и без того хрупкий план моего спасения?

— Мне не рады? — усмехнулась нежить. Он ничуть не изменился после ритуала. Все такой же статный и красивый мужчина, но, увы, нежить. Сейчас он не видел смысла скрывать свою сущность, поэтому глаза были цвета крови. В сочетании с волосами серого цвета смотрелось необычно и даже притягательно. Окинув его взглядом, я произнесла:

— Смотрю, прибарахлился.

— Да, заезжие охотники с радостью поделились со мной одеждой.

— Высший, уйди! — очнулся перевертыш. — Моя добыча!

— Действительно, дождись своей очереди, — устало произнесла я.

— Как же тебя угораздило-то, ведьма. Ну ничего, сегодня я твой рыцарь, — проговорил охс. Его рука стала стремительно обрастать шерстью, а вместо ногтей появились черные когти.

— Стой! — мой крик, разнеся по пещере. Сейчас он уничтожить перевертыша, а потом погибну я.

— Почему?

— Ты все испортишь, охс!

— Нет, ведьма, это ты все испортишь. Мне нужна живая волшебница.

— Если ты сейчас убьешь перевёртыша, то точно живой меня не получишь. Просто подожди. Осталось немного.

— Еще одна безумная идея, да, ведьма?

— Да, — сил говорить не было. Глаза слипались, наверное, от потери крови.

— Хорошо, подожду. Но я останусь здесь.

Все то время пока мы с охсом разговаривали, перевертыш ждал, забившись в угол. Когда же он понял, что охс его не тронет, то решил отомстить. Высшей нежити перевертыш ничего сделать не мог, зато на мне отыграться вполне способен. Он тут же поспешил это сделать, вновь вонзив острые когти мне в ноги. Сейчас они были исполосаны настолько, что мне, казалось, на них не осталось кожи.

— Не балуй, — предостерегающе рыкнул охс. Он, словно статуя, стоял у входа в пещеру, перекрыв его.

— Высший, она же умрет!

— Позже.

Что "позже" было не ясно. Но сейчас меня это волновало мало. Все отошло на второй план. На первом была боль в ногах. После рыка охса перевертыш поумерил свой пыл. Теперь он просто сидел напротив. Но я-то чувствовала, что тварь пьет мою силу, наполняя свой резерв.

К середине третьего дня я была настолько слаба, что с трудом дышала. Та гадость, которой меня поил в начале перевертыш, больше не помогала. В сознании оставаться было очень сложно. Мне уже, казалось, что я что-то попутала в расчетах. Где эхо мира, когда оно было так необходимо?