Слёзы Лимба
Шрифт:
— Прошу вас, — девушка с трудом сумела прошептать эти два слова и рухнула наземь вместе с бездыханным телом юноши.
Майкл минуту опешил, но затем быстро опомнился и бросился вперед, через минуту оказавшись на коленях рядом с обессиленной девушкой, чье тело было полностью покрыто следами от побоев.
— Боже, что с вами произошло, мисс? Кто с вами это сделал?!
— Мне нужно идти. Пожалуйста… помогите мне, — едва слышно прошептала девушка и слабым движением сжала горячую ладонь полицейского, который растерялся и не знал, что необходимо делать в подобной ситуации.
— Я… я пришлю скорую. Только сбегаю к телефонному автомату. Никуда не уходите!
Девушка
Она чувствовала его удары, каждое резкое движение, молотом сокрушавшееся на ее беззащитное тело, сжавшееся в темном углу сырой и холодной комнатушки, которая была такой тесной, что можно было одним движением потрогать все стены, не поднимаясь даже с места. Он кричал, его слова ножом вгрызались в сознание, будоражили, встряхивали с такой силой, что перед глазами стали мелькать разноцветные огни.
— Сука!!! Сука!!! — его крики были похожи на громкие выстрелы, но такие далекие, такие ненастоящие, что Татьяна их практически не различала, лишь мельком улавливала откуда-то сверху.
Она чувствовала боль, слабость, но не было страха, лишь какое-то странное спокойствие, словно эти события были в далеком прошлом, пролетели мимо совершенно незаметно, мелькнув размытым образом.
— Хочешь быть шлюхой при этом нищем ублюдке?! — он схватил ее за волосы, притянул окровавленное лицо забитой до смерти девушки к своим разъяренным глазам, впиваясь в него взглядом, словно острыми зубами голодного хищника, впитывая всю кровь жертвы… до самой последней капли.
— Моя жизнь будет куда лучше с нищим ублюдком, чем с твоей богатой эгоистичной задницей, — Татьяна из последних сил плюет ему в лицо, но в ту же секунду получает еще один удар по своим окровавленным щекам, заставивший ее вновь упасть на ледяной сырой пол и почувствовать свою беззащитность с новой силой.
Пустынная улица начала медленно встречать долгожданный рассвет, окрашиваясь в теплые рыжеватые оттенки, которые напоминали чем-то красивый сорт дерева: настолько старые дома заполняли это место, что все вокруг устилалось толстым слоем гнили и прожорливой ржавчиной, покрывшей все металлические конструкции некогда богатых домов английских господ. Рядом с заброшенными коттеджами стояли пустые машины, также оставленные своими хозяевами по непонятным причинам. Дорогих забытых автомобилей было довольно много, словно жители и не собирались покидать это место, а лишь дружной компанией ушли куда-то и так и не вернулись. Что здесь могло случиться? Что заставило жителей этого района бросить все свое имущество на произвол судьбы?
Татьяна постепенно начала приходить в себя. Легкая слабость и головокружение одолевали ее окоченевшее от осенней сырости тело с новой силой, не было желания даже слегка пошевелить пальцами, все, о чем мечтало тело — лежать на дороге, неподвижно и как можно дольше.
— Татьяна Хапперт, Татьяна… — слабый мальчишеский голос нарушил это утреннее спокойствие и тихо пощекотал своей приятной сладкой бархатистостью окоченевшие от сырого осеннего воздуха уши спящей девушки.
— Ричард… Как я рада, что ты пришел в себя, — сквозь полуобморочное сознание прошептала Татьяна и попыталась открыть глаза, но яркие лучи просыпавшегося солнца заставили ее делать это как можно медленнее и осторожнее.
— Полицейский
— Где мы? — сквозь сон промолвила девушка и взглянула на добродушное слегка отекшее лицо парня, который все так же смотрел на нее преданными щенячьими глазами.
— Окраина Лондона, эта улица совершенно безлюдна, приятная тишина и спокойствие чувствуются в воздухе, не испачканном фабриками и заводами, — с легкой мечтательностью в голосе ответил Ричи и прижал Татьяну к себе еще сильнее, как маленькую беззащитную собачку, промокшую под проливным дождем.
— Ты такой холодный, такой холодный, — девушка слегка прикусила губу и вздрогнула, чувствуя, как по ее телу проносятся мурашки пчелиным роем. — Ты умираешь…
— Ваше тепло поддерживает во мне угасающее пламя… Не уходите от меня.
— Я буду рядом, обещаю, — улыбнулась девушка и робко убрала с его бледного мокрого от пота лба светлую прядь волос, которая капризно лезла в его преданные глаза.
Татьяна не знала, сколько она пролежала без чувств на этой пустой безлюдной дороге, по которой когда-то оживленно ездили автомобили, разнося по округе клубы пыли и копоти. Она не чувствовала ни страха, ни холода, лишь легкую эйфорию, горячим потоком разносившуюся по ее неподвижному телу. Но сладкий сон в скором времени нарушили чьи-то громкие шаги, приближавшиеся к ее персоне. Девушка осторожно открыла глаза и увидела рядом с собой тяжело дышавшего полицейского, в руке котором находился пистолет в полной боевой готовности.
— Господин полицейский, наконец-то, — осторожно поднялась на ноги та, чувствуя, как силы наконец-то стали возвращаться к ней. — Нам срочно нужно в больницу, мой друг…
— Какой друг? — с легкой злостью спросил мужчина, оглядывая девушку с ног до головы. — Здесь кроме нас никого нет.
— Ричард? — испуганно вскликнула Татьяна и стала в панике оглядываться, пытаясь найти среди всех этих заброшенных построек исчезнувшего из поля зрения юношу.
— Я так долго ждал этого момента, — прервал Татьяну полицейский и сделал шаг вперед навстречу девушки. — Знаете, как я ненавижу эту работу, как ненавижу закон, как ненавижу людей?
— О чем вы говорите? — с удивлением посмотрела на него Татьяна и увидела, что тот наставляет на нее свой пистолет.
Глаза полицейского излучали какую-то ненависть, сексуальное возбуждение зверя, он был готов прыгнуть вперед в любую секунду, лишь бы отведать плоть своей беззащитной жертвы. Девушка сделала шаг назад, надеясь, что этот мужчина совершает эти действия не по-настоящему, что сейчас он окажет ей обещанную помощь. Но полицейский будто одичал, в нем больше не чувствовалась защита, он стал напоминать яростного голодного зверя, не видевшего пищу долгие годы.
— Стойте, не делайте этого, — выставила руки вперед девушка и стала в панике следить за каждым движением мужчины.
— Я так ненавижу свою жизнь. И если это мой единственный шанс, мне необходимо им воспользоваться.
— Не подходи ко мне!
Едва девушка успела это произнести, как тяжелая рука сокрушающим ударом сбила ее с ног, едва не лишив сознания. В голову вновь вторглась нестерпимая острая боль, заставившая Татьяну вскрикнуть, нарушив умиротворявшую тишину этого места. Грязные мужские пальцы, словно ножи, дружно впились в ее тонкую хрупкую шею и полностью лишили девушку возможности дышать и издавать какие-либо звуки.