Слезы луны

Робертс Нора

Лично она, хоть убей, не могла понять, зачем разумному человеку возиться со всей этой ерундой. Морин, прежде чем отправиться к алтарю, всю семью поставила на уши. Теперь история повторяется.

Нет, кто спорит, Морин выглядела чудесно. В пышном белом платье и кружевной фате, которую их мама надевала в день своей свадьбы, Морин просто светилась счастьем. Бренне и без того было не по себе в нарядном платье подружки невесты, а при виде словно парящей на волнах любви сестры ей стало еще хуже.

Уж если она сама

решит броситься в омут — а поскольку она хочет детей, то в конце концов выйти замуж придется, — ее девизом будет простота.

Конечно, церковного обряда не избежать, ведь и мама, и папа хотят видеть у алтаря всех своих дочерей, но, будь она проклята, если месяцами будет листать каталоги и разглядывать платья, обсуждать преимущества роз над тюльпанами и так далее и тому подобное.

Она просто наденет мамино свадебное платье с фатой и, может, сама сделает букетик из любимых маргариток. И пройдет под руку с папой к алтарю под звуки флейт и старого органа. А потом они устроят вечеринку прямо здесь, в доме. Большую, шумную, веселую.

Бренна остановилась перед дверью в комнату младших сестер Мэри Кейт и Эллис Мей и покачала головой. Какие глупости! С чего это она вообще стала про это думать?

Она проскользнула в комнату, благоухающую духами и косметикой, вгляделась в темноту и тихонько подошла к кровати у окна.

— Мэри Кейт, ты не спишь?

— Не спит. — На фоне противоположного окна темным пятном обозначилась взлохмаченная голова Эллис Мей. — И должна предупредить, что она тебя ненавидит, и будет ненавидеть до своего последнего дня на этой земле, и еще она с тобой не разговаривает.

— Спи.

— Как я могу заснуть, когда она ворвалась сюда, как чокнутая, и все уши мне прожужжала, как ты ее обидела. Ты правда выволокла ее из кухни Галлахеров и обругала?

— Нет.

— Да, — послышался ледяной голос Мэри Кейт. — И, пожалуйста, скажи ей, Эллис Мей, пусть немедленно вытряхнет свою тощую задницу из моей спальни.

— Она сказала, чтобы ты…

— Я слышала. И никуда я не уйду.

— Если не уйдет она, уйду я. — Мэри Кейт приподнялась, но Бренна пригвоздила ее к кровати.

Услышав шум борьбы и сдавленные проклятия, Эллис Мей приподнялась на кровати и включила ночник, чтобы понаблюдать за схваткой.

— Кейти, тебе Бренну не одолеть, ты дерешься, как девчонка. Неужели ты забыла все, чему она нас учила?

— Лежи спокойно, дурья башка. Как я могу извиниться перед тобой, Мэри Кейт, если ты пытаешься откусить мне руку?

— Не нужны мне твои чертовы извинения!

— Ну, ты их получишь, даже если придется воткнуть их в твою глотку. — Разозленная, растерянная, Бренна сделала самое простое: уселась на сестру.

— Ой, наша Бренна плачет! — Эллис Мей, самое жалостливое сердце во всей Ирландии, выскользнула из своей постели и обняла Бренну. И нежно поцеловала ее

сначала в одну щеку, потом в другую. — Ну, полно, полно. Все уладится, дорогая, вот увидишь.

— Маленькая мама, — прошептала Бренна и снова чуть не разрыдалась. Ее самая младшая сестра как-то незаметно превратилась из ребенка в тоненькую, хорошенькую девушку. Ну, это не сегодняшняя забота. — Иди в кровать, лапочка, замерзнешь.

— Я посижу здесь. — Эллис Мей забралась на кровать Мэри Кейт и уселась у нее в ногах. — И помогу тебе. Если она виновата в твоих слезах, то пусть хотя бы выслушает тебя.

— Это она довела меня до слез, — возмутилась Мэри Кейт.

— Ты ревела со злости, — строго сказала Эллис Мей, точно как Молли.

— В моих слезах тоже была злость. — Бренна вздохнула и обняла одной рукой Эллис Мей. — Она имела право злиться на меня. Я неправильно себя вела. Мне очень жаль, прости меня, Кейт, за все, что я сделала и сказала.

— Ты не шутишь?

— Ни в коем случае. — Слезы снова подступили к глазам. — Я просто люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — прорыдала Мэри Кейт. — Мне тоже очень жаль, я говорила тебе ужасные вещи. Я так вовсе не думаю.

— Ерунда. — Бренна подвинулась, и Мэри Кейт бросилась в ее объятия. — Я же тревожусь о тебе. Я знаю, что ты выросла, но никак не привыкну к этому. С Морин и Пэтти попроще. Морин всего на десять месяцев моложе меня, а еще через год родилась Пэтти. Но вы двое… Я хорошо помню, как вы родились, с вами все иначе.

— Но я же не делала ничего плохого у Галлахеров.

— Я знаю. — Бренна закрыла глаза. — Ты так красива, Кейти, и, наверное, тебе интересно пробовать свои силы. Я только хочу, чтобы ты ставила опыты на ровесниках.

— А я так и делаю. — Мэри Кейт подняла голову с плеча Бренны и улыбнулась. — Но думаю, что готова перейти на следующий уровень.

— О, Дева Мария! Кейти, ответь мне на один вопрос. Ты вообразила, что влюблена в Шона?

— Я не знаю. — Мэри Кейт передернула плечиками. — Может быть. Он такой красивый, как рыцарь на белом коне. И похож на поэта, такой романтичный и задумчивый. Он смотрит прямо в глаза. Многие парни смотрят ниже, и сразу ясно, что они думают не о тебе, а как бы забраться под твою блузку. Бренна, а ты замечала, какие у него руки?

— Руки? — Бренна мысленно вздохнула. Широкие ладони, длинные, ловкие пальцы. Очень красивые руки.

— Как у художника, и невозможно равнодушно смотреть на них, сразу представляешь, как он касается тебя, и таешь.

— Да, — выдохнула Бренна и тут же спохватилась: — Послушай, Мэри Кейт. Шон красив, и я могу понять, как его красота… э… будоражит кровь, но, пожалуйста, будь поосторожней.

— Хорошо.

— Ну, вот и помирились. — Эллис Мей расцеловала обеих сестер. — А теперь уходи, Бренна, должны же мы выспаться.