Слёзы Марии-Антуанетты
Шрифт:
— Найди китайского специалиста по педикюру — и все будет в порядке!
— Терпеть не могу, когда чужие руки колдуют над моими ногами…
— Тогда страдай!
Когда они свернули на улицу, где жила Каролин, ситуация ничуть не улучшилась. Небеса словно разверзлись, с наслаждением поливая землю, а спрятаться от дождя было негде, кроме козырька над входной дверью в трехэтажном здании, которое находилось примерно на равном расстоянии между домиком полковника Карлова — о котором по-прежнему не было никаких известий! — и жилищем Каролин Отье. К счастью,
— Сойдет,— объявил он. — Если ты закричишь, я тебя услышу, только не забудь оставить открытыми ворота!
Они и не были заперты. Альдо, лишь слегка толкнув их, оказался в совершенно темном саду — все окна дома были темными. Создавалось даже впечатление, будто здесь никто не живет. Морозини нахмурил брови и инстинктивно нащупал в кармане браунинг, который всегда брал с собой во время вылазок, представляющих хоть какую-то опасность. Держа руку в кармане, он сделал несколько шагов вперед и вдруг услышал:
— Я здесь!
Обернувшись, он увидел, что Каролин сидит на старой каменной скамье под большим черным зонтом, судорожно сжимая в ладонях ручку.
— Что с вами? — удивленно спросил он. — В такую погоду лучше не выходить из дома!
— Я… сей… сейчас объясню! Сядьте рядом со мной. Здесь хватит места!
Он присел на скамью и сразу почувствовал, что она трепещет как лист, несмотря на то что было сравнительно тепло.
— Да вы дрожите! Если вам холодно, не стоит сидеть тут, под дождем…
— Мне не холодно… мне страшно…
— Чего вы боитесь?
— Лучше послушайте!
В темном доме действительно раздавались глухие звуки, словно на пол падали тяжелые предметы.
— Кто-то забрался к вам? Вы его видели?
— Как мне ответить вам? Никого нет, разве что… но вы подумаете, что я сошла с ума!
— Вы никогда не казались мне сумасшедшей, а в своем письме попросили о помощи. Поэтому я и пришел. Говорите же!
Глаза Альдо привыкли к темноте, и он видел лицо девушки, тесно прижавшейся к нему и дрожавшей всем телом. Она была смертельно бледна, по щекам ее катились слезы, взор блуждал. Не получив никакого ответа, Альдо мягко сказал:
— Если в вашем доме привидения, вы можете смело признаться в этом. Я знаю по опыту, что такое бывает и что в загробном мире обитают не только лучезарные души, не только ангелы с белоснежными крыльями, которые поют хвалу Богу у подножья небесного трона.
— Вы верите в призраки? Вы? — с изумлением прошептала она, и Альдо почувствовал в ее голосе облегчение.
Сняв перчатки, он взял Каролин за руку — совершенно ледяную! — и стал согревать ее в своих ладонях.
— Мне приходилось с ними встречаться… и я вполне готов увидеть их вновь. Дверь заперта на ключ?
— Да… но вы же не собираетесь входить?
— Я не вижу другого выхода. Мы должны выяснить, что там происходит… Подождите меня: я скоро вернусь… И дайте мне ключи!
Она неохотно протянула ему ключи, потом уцепилась за него:
— Не оставляйте
— Я и так уже чувствую себя смешной, — ответила она, отвернувшись. — А у вашего друга вид такой, будто он над всеми насмехается.
— Он производит такое впечатление, но, будучи египтологом, непоколебимо верит в загробный мир и его обитателей. Ну что, идем?
Свернув зонт, поскольку ливень внезапно прекратился, Каролин ухватила Альдо за руку и безропотно последовала за ним. Князь открыл дверь и стал нашаривать справа электрический выключатель. В то же мгновение какой-то метательный снаряд, природу которого он не успел определить, пролетев в сантиметре от его носа, стукнулся о стену и с металлическим звоном упал на пол. Действительно, это был серебряный кофейник, обычно стоявший — рядом с сахарницей, молочником и несколькими перевернутыми чашками — на круглом столике между двумя креслами в стиле Регентства. Каролин нервно всхлипнула:
— Вы… вы видите? Никого нет!
Это была истинная правда. Альдо быстро осмотрел всю комнату: за занавесками и диванчиками было пусто. Впрочем, пока он занимался розысками, подставка для дров внезапно опрокинулась, последовав примеру своей пары, которая уже валялась по другую сторону камина, в котором, к счастью, огня не разводили. Альдо машинально перекрестился.
— Здесь следует провести сеанс экзорцизма [59] ! — резюмировал он, обойдя комнату, где все картины, сорванные с петель, лежали на полу.
59
Экзорцизм — ритуал изгнания демонов.
Хрупкие предметы тем не менее оставались на своих местах. Бушевавшее в доме существо ополчилось только на более тяжелые объекты. Черное крыло пианино было опущено, как и крышка, причем ключ от нее исчез.
— Это вы закрыли пианино? — спросил он девушку, которая свернулась калачиком на канапе и дрожала так сильно, что было слышно, как у нее стучат зубы.
— Нн…ет!
— А вы не знаете, где ключ?
Она покачала головой с таким нескрываемым ужасом, что Альдо решил найти для нее что-либо подкрепляющее, но обнаружил на кухне только молоко и сельтерскую воду. Тогда он вышел в сад и позвал:
— Адальбер! Явись!
И Видаль-Пеликорн, подобно джинну из лампы, материализовался в темноте.
— Что случилось?
— Я тебе сейчас объясню. Ты захватил фляжку с коньяком? Тут кое-кого срочно требуется подбодрить, — сказал он, не дожидаясь ответа, который знал заранее.
Через минуту Альдо, держа в руках стакан, на треть заполненный драгоценной жидкостью, влил в рот Каролин сначала несколько капель, а потом дал ей выпить полный глоток. Девушку сильно передернуло, но потихоньку она стала успокаиваться. Адальбер тем временем осматривал гостиную.