Слезы в раю
Шрифт:
Открыв глаза, она резко повернулась к нему спиной.
– Я не готова занять место Лидии, - твердо сказала она.
– А легкий флирт мне тоже не нужен.
Вся напрягшись и замерев, она ждала, что он ответит.
– Почему?
– услышала она его мягкий, вкрадчивый голос.
Она не впервые сталкивалась с таким отношением. Многие мужчины считали, что свобода означает вседозволенность и что, если мужчина нравится женщине, значит, логическим продолжением этого сразу становится постель. Однажды она даже попыталась объяснить одному своему нетерпеливому
Но с этим мужчиной... Она мучительно искала ответ, который он мог бы принять от нее, и в конце концов нашла в такой ситуации самый простой выход из положения.
– Потому, что я не сплю с незнакомыми мужчинами, - заявила она.
– Я совсем вас не знаю.
– Но ты же хочешь меня.
– Он произнес это тихим голосом. Взгляд его сверкнул как лезвие бритвы, а огромные зрачки почти полностью поглотили мерцающую синеву его глаз.
– Ну и что?
– Она передернула плечами, стараясь не выдать голосом своего волнения.
– Что это, первый раз?! Это ничего не значит.
Ему явно не понравилось то, что она сказала, и жесткая линия рта еще резче обозначилась у него на лице.
– Быть может, в этой ситуации я забыл о чем-то очень важном?
– И когда она подняла на него удивленные глаза, неторопливо добавил: - Я могу обещать тебе, что ты не останешься внакладе.
Она бросила на него испепеляющий взгляд и с нескрываемым презрением ответила:
– Мне кажется, я должна была этого ожидать. Нет, мистер Джеррард, мне не нужны ваши деньги. Вы не сможете мне дать то, чего я хочу, и я добьюсь этого сама, своими собственными силами.
Сделав два шага, она оказалась у дверей и уже готова была переступить порог, как его руки снова попытались удержать ее.
– Пустите меня, - произнесла она безучастно.
Он повернул ее к себе, не выпуская ее из своих мягких и безжалостных объятий. Она стояла высоко подняв голову и, собрав все самообладание, на которое только была способна, смотрела ему прямо в глаза, болезненно сжав пухлые губы.
– Я виноват, - проговорил он, заглядывая ей в глаза.
– Посмотри на меня, Кэндис.
Она подняла ресницы, устремив на него холодный и безразличный взгляд. Ее пустые, невидящие зрачки смотрели мимо него, не прося пощады и не давая ее. Он улыбнулся, и в голове у нее внезапно промелькнула дикая мысль, что сейчас, пожалуй, впервые за все время он позволил ей увидеть свои истинные чувства. Его пальцы легко коснулись ее лба, волос. Что-то похожее на нежность было в этом прикосновении.
– Может быть, начнем все сначала?
– спросил он, уронив руку и серьезно глядя ей прямо в глаза.
Справиться с этим было потруднее, чем с опаляющей своим пламенем чувственностью, так как ей казалось, что под маской внешнего
Он явно смущен тем, что его уловки не помогают, подумала она. Как хитро и ловко он действовал, перекрывая все сигналы, которые подавали ей ее разум и чувства, так что она не могла понять, что она делает.
– Нам нечего начинать, - отрезала она.
Довольная и слегка дразнящая улыбка медленно расплылась у него на губах.
– Если ты настаиваешь, чтобы все было так, что ж, пусть будет. Я бы хотел, чтобы ты еще раз увиделась со Стефани, если, конечно, тебя это не затруднит. Она совсем еще ребенок, и ей скучно здесь, тем более сейчас, когда она не совсем выздоровела. После нашей встречи она довольно много говорила о тебе. Она ведь тебе тоже понравилась, не так ли?
Ресницы ее дрогнули и опустились, не выдержав его пронзительного взгляда. Судьба давала ей в руки тот шанс, которого она так ждала, и она не собиралась отказываться от него теперь, когда была столь близка к своей цели.
Приняв такое решение, она уже не обращала внимания, что предостерегающе нашептывал ей ее инстинкт, и тихо сказала:
– Мне... да. Да, мне она очень понравилась.
Его рука крепко сжала ее плечо и снова опустилась.
– Ну вот и чудесно, - медленно проговорил он.
И не успела она отпрянуть в сторону, как он нагнулся и поцеловал ее. Она успела только почувствовать на своих губах быстрое, скользящее прикосновение его твердых губ. Но этого было достаточно, чтобы ощутить, как жаркая волна опять заливает ее, предупреждая о том, что, отказав ему, она поступила правильно.
Это было похоже на временную передышку, на отсрочку казни, которая неминуемо должна совершиться. Она перевела дыхание, и, прежде чем успела снова заговорить, он сказал:
– Я отвезу тебя назад в гостиницу.
Язык не слушался ее.
– Спасибо, не стоит беспокоиться. Я возьму такси, - только и смогла вымолвить она.
– Я не буду приставать к тебе, обещаю. Я все не так понял и прошу у тебя прощения. Договорились?
Она медленно подняла на него свои большие глаза и кивнула.
Через полчаса она была уже у себя в номере, где наконец-то смогла перевести дух. Всю обратную дорогу он был очень обходителен и мил, как будто не было тех безумных мгновений, когда он сжимал ее в своих объятиях. А может быть, он мог легко отбросить такого рода эпизоды как ничего не значащие?
Тем не менее похоже, что те слова, что он произнес охрипшим от страсти и волнения голосом, были сказаны всерьез. И в тот момент она не сомневалась - он хотел ее. Может быть, подумала она мрачно, он умеет легко справляться со своей страстью, усилием воли как бы отсекая ее от себя, но всегда держа ее под контролем трезвого и холодного рассудка? Может быть, страсть для него что-то не слишком ценное, к чему стоит относиться всерьез? Что-то вроде "чем ближе знаешь, тем меньше почитаешь"?