Слимпер

Бабкин Михаил Александрович

– Знаешь, Семён, пожалуй, оно и к лучшему, что всё так получилось, – сказал чуть погодя Мар. – Ты – человек вольный и по натуре, и по профессии. Ну какой из тебя муж! Тем более король. А девушки… Спасёшь ещё какую-нибудь принцессу, этого добра везде хватает! В крайнем случае можно ту принцессу из замка украсть, подсунуть дракону для ознакомительного обнюхивания, а после эффектно

спасти: верхом на вороном коне, в чёрном плаще с малиновым подбоем, с молодецким гиком и посвистом… И она – твоя! Даже на ухаживание тратиться не придётся. Быстро, практично, удобно! Дёшево.

– Иди ты, – вяло огрызнулся Семён. – Тактик-стратег от клуба знакомств! В таких делах я сам разбираться буду, без подсказок. Тем более твоих.

– Ну-ну, – неопределённо сказал Мар и умолк: на середину зала вышли горнисты и протрубили выход королевы; веселящаяся толпа притихла и раздалась в стороны, освобождая проход.

Королева Яна под руку с принцем Хайком вышла в зал: королева была одета соответственно моменту – белое, как у невесты, платье, белые же туфельки и изумрудное, под цвет глаз, колье; Хайк, причёсанный, подстриженный и нарядный, был сам на себя не похож: такого глупого выражения лица у мастера многопрофильного боя Семён никогда ещё не видел.

– Эх! – Семён махнул рукой и, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дворцового этикета, запросто подошёл к сиятельной парочке; по залу пробежал взволнованный шепоток и наступила полная тишина. Как перед оглашением приговора.

– Яна! Хайк! – Семён замялся, не в силах подобрать нужные слова. – Э-э… Короче: ребята, я страшно за вас рад! Счастья вам и любви! Всё получилось как-то неожиданно… не предполагал я такого поворота дел. И потому извините, что без свадебного подарка… Считайте, он за мной! А тебе, Яна, к дню коронации хочу преподнести вот что, – Семён без малейшего сожаления снял с руки браслет и протянул его королеве. – Носи, Яна, этот амулет удачи и никогда его не снимай! Эта вещица несколько раз спасала мне жизнь и, подозреваю, может когда-нибудь пригодиться и тебе… невзирая на защиту и умение твоего будущего мужа, – Семён подмигнул Хайку, тот несколько растерянно пожал в ответ

плечами: видимо, он и сам толком не понимал, как это его угораздило стать женихом. Так скоропостижно.

– Спасибо, Симеон, – Яна надела браслет, привстала на цыпочки и поцеловала Семёна в губы. Без излишних чувств. Как брата. – Спасибо за всё! Я очень тронута… Кстати, Симеон, – Яна понизила голос, – завтра с утра зайди в дворцовую бухгалтерию и оформи необходимые бумаги: в моём банке тебе открыт неограниченный кредит на безвозвратной основе… в разумных пределах, конечно, – королева мило улыбнулась вору-Симеону и, сердито шепнув Хайку «Ну что ты стоишь как памятник, улыбайся людям!», вежливо отстранила Семёна: аудиенция-экспромт была закончена.

Семён отступил в сторону и смешался с толпой.

…Бал продолжался; Семён, остановившись у первого попавшегося ему стола, меланхолично жевал что-то непонятное, запивая съеденное другим чем-то непонятным – мысли Семёна были далеко отсюда. О чём думал его хозяин, Мар не знал. Но мнение своё высказал:

– Знаешь, Семён, сдаётся мне, что ты браслет не тому, кому надо подарил! Эта королева твёрдо знает, чего она от жизни хочет. И добьётся этого, не сомневайся! Вот и муж у неё не то, чтобы по большой любви, мне так кажется… гм, всё, молчу! Без комментариев. Дело сугубо личное, тонкое. Семейное… А вообще-то надо было Хайку браслет дарить, – невесело подытожил медальон. – Это ему он может когда-нибудь пригодиться, при такой-то самостоятельной жене… Жалко парня! – Мар сочувственно вздохнул.

– Посмотрим, – Семён поставил кубок на стол. – В конце концов, может, ты ошибаешься. И я ошибаюсь… Поглядим. Пошли, Мар, отсюда домой! Думать будем.

– Над чем? – озаботился медальон. – Грустить-печалиться?

– Вот ещё! – гаркнул Семён, расправляя плечи. – Как обустроить вселенную думать будем! У меня ведь тоже подарок есть, до сих пор нереализованный! От Слимпа.

– Вселенную? – призадумался Мар. – А, Вселенский Диск! Это можно. Как-никак, тоже развлечение. Почему бы и нет?

И Семён перенёсся.

Домой.