Слишком чужая, слишком своя
Шрифт:
— Там никого нет?
— Нет, сначала — никого. Я просто иду по этому коридору. Мимо дверей. Я не хочу, но почему-то знаю, что должна идти. Понимаете? Должна. И иду. А потом у меня за спиной появляется какой-то мужчина. Я его не вижу, но чувствую, что он там. Я хочу оглянуться, но не могу. Он закрывает мне лицо какой-то... не знаю, тряпкой или пленкой — и мне нечем дышать. У меня в руках...
— Что у вас в руках?
— Нет. Ничего. Я не могу вспомнить.
— Вы намеренно не хотите
— Я не помню. Это просто сон.
— Ну, хорошо. Оставим это. Скажите, а лицо человека вы видели?
— Нет.
— Откуда же вы знаете, что это был мужчина?
— Во сне я это точно знала. Я не видела его, но знала, что он там.
— Что было у вас в руках?
Ну, нет, парень, я в такие игры играю получше. Если я не хочу говорить, значит, не скажу — хоть на ремни меня порежь.
— Док, давайте пока оставим эту тему.
— Ладно. А вы очень упрямы. Видите ли, Юлечка, если вы не будете мне доверять, наши занятия будут напрасными.
— Видно будет. Лучше скажите мне вот что: мое лицо сильно пострадало в аварии?
— Нет. Ну, как водится: синяки, ссадины, но ничего катастрофического. Пластическую операцию делать не пришлось. А почему вы спрашиваете?
Слишком уж внимательно он смотрит, а именно этого мне бы и не хотелось. Светка может говорить что угодно, да только я останусь при своем мнении.
— Просто так.
— Вы не хотите поговорить об этом? Ведь я заметил, вас что-то сильно угнетает. Пожалуйста, расскажите мне.
— Я не думаю, что хочу об этом говорить. Особенно с вами.
— Ну, я прошу вас. Не ради нашей совместной работы. Просто ради вас. Попробуйте. Кстати, вы не предложите мне кофе?
— Конечно, я должна была сама предложить. Это страшно невежливо с моей стороны. Пойдемте в кухню, там еще оставался Светкин пирог с яблоками.
Мы идем в кухню, я включаю кофеварку. Но мне совсем не хочется кофе. Когда он сварился, я наливаю ему чашечку, ставлю пирог, а сама начинаю шарить по шкафчикам.
— Вы что-то ищете? И почему вы налили только мне?
— Мне совсем не хочется кофе. Я тут ищу... Может, найдется...
Приспичило мне томатного сока, просто до ужаса. Ага, есть!
— Вы любите томатный сок?
— Похоже, да, раз мне его хочется.
Мы сидим и молча пьем — каждый свое. Он уже не волнует меня так, как при первом знакомстве. Может, потому, что я...
— Как вы поладили со Светланой?
— Она просто чудо. Хотя поначалу нам было немного сложно, потому что... Нет, я не знаю, почему. Я действительно такая, как она говорила?
— Я тут уже ничем не могу помочь. Я ведь знал вас уже такой, как сейчас. Мы же не были знакомы раньше. Но я не могу поверить, что вы — плохой человек,
— Кто говорил? — Вот это номер! Он обсуждал меня с кем-то, и меня за глаза облили грязью. — Мне интересно, расскажите.
— Вы уверены, что хотите знать?
— А вы как думаете? Конечно, хочу. Я даже должна знать. Мне ведь надо продолжать как-то жить.
— Я думаю, что мы поговорим об этом позже. А сейчас мне хочется вернуться к другому. Расскажите, что вас так угнетает. Пожалуйста. Я обещаю: этот разговор останется только между нами.
— Я не уверена, что... Впрочем, черт с вами, милейший Виталий Петрович, вы тоже чертовски упрямый человек. Я скажу вам, но если станет смешно, не хохочите слишком громко — у меня ранимая душа. Нет, не надо ничего говорить — я сейчас скажу. В тот день, когда меня проверяли на вашем детекторе лжи — ни смейте отрицать, это был детектор лжи, что бы там ни плел мне ваш лысый психиатр с иезуитским блеском в глазах, я и без детектора видела, что он врет как сивый мерин, так вот, в тот день я заставила вашу куколку Маринку повезти меня в душ. А там на стене есть зеркало. Понимаете?
— Честно говоря, пока что — не очень.
— Док, не стройте из себя идиота. Вы все прекрасно понимаете. Я же не помнила своего лица, вы это знаете. Вот и заглянула в зеркало. И все увидела. Из-за этого...
Длительное молчание меня уже тяготит. Я вижу, что ему не смешно. И совсем меня не жалко. Взгляд у него скорее ошарашенный. Так, словно... словно он не понял ни слова из того, о чем я ему толковала. Наверное, я спятила втихаря, раз люди перестали меня понимать.
— Юля, вы позволите мне задать вам несколько вопросов?
— Только не спрашивайте, какой сегодня день и сколько пальцев на руке.
— Да нет, речь не о вашей вменяемости, она сомнений не вызывает. Скажите, а что вы ожидали увидеть? Ну, там, в зеркале?
— Вы знаете, док, до того момента я почему-то была уверена, что красива. Я понимаю, как нелепо это звучит, но...
— Ладно. Теперь скажите мне, почему ваше мнение переменилось? О чем вы подумали в ту минуту?
— Я подумала: «Господи, только не это! Какая уродина! Как мне с этим жить?»
— Еще вопрос: что именно вам не понравилось?
— Все.
Он долгое время молчит, а я думаю о том, что напрасно рассказала ему. Никому нельзя доверять, потому что... А собственно, почему? Что меня постоянно сдерживает? Наверное, у меня с миром довольно тяжелые взаимоотношения, раз я так нервничаю и не могу поддержать обыкновенный разговор.
— Вам налить еще кофе?
Меня достает это молчание. Лучше бы ему уйти и не приставать ко мне с этой чепухой. Я сама разберусь со своей жизнью.