Слишком крута для тебя…
Шрифт:
Поворочавшись немного в постели, Саша все же встала. Наскоро умылась и, облачившись в простой спортивный костюмчик, она отправилась на кухню.
Ковалев, естественно, спал еще. И не удивительно — часы в гостиной показывали только половину восьмого. Не разглядывая Макса, она быстро прошлепала мимо. Поставив на плиту турку, принялась варить любимый ею кофе. Вскоре кухня наполнилась густым и терпким ароматом. Александра с наслаждением потянула носом, вдыхая этот божественный
Неожиданно ее взгляд остановился на лежащей на подоконнике пачке сигарет.
«Наверное, Макс ночью вставал курить».
Несколько поколебавшись, Саша все же протягивает руку к пачке и извлекает одну сигарету.
Налив в чашку кофе и прикурив сигарету, Саша открыла окно настежь и устроилась на подоконнике. Она давно бросила курить. И за эти четыре года ее ни разу не тянуло вернуться к этой пагубной привычке. Но сегодня пачка как будто манила.
Саша сделала глубокую затяжку, чувствуя, как опаляет горло. Выдохнув, она снова поднесла сигарету к губам и в этот момент на кухню, лениво потягиваясь, вошел Ковалев.
Когда их взгляды встретились, ей показалось, что ее словно ударили под дых. Неужели он даже с утра не может выглядеть плохо? Почему на его лице не сказалась ни вчерашняя пьянка, ни отсутствие положенного сна, ни даже драка? Макс стоял перед ней босой, одетый в одни лишь джинсы. Все такой же невыносимо притягательный. Хотелось дотронуться рукой до гладких мышц на его груди. Пробежаться, касаясь лишь кончиками пальцев и остановиться где-то в области живота.
— Что ты делаешь? — возмутился он, выхватив у нее с руки уже забытую ею дымящую сигарету. — Тебе еще рожать моих детей.
Саша восприняла его слова как шутку, не замечая, что он совершенно серьезен.
— Будешь перед своим дедом выделываться, а сейчас отдай мне сигарету, — в ожидании она протянула к нему руку.
— Ага, сейчас, — сказал Макс и резким движением руки бросил сигарету в мусорное ведро.
Ее глаза сузились. Она готова высказать ему все, что думает о нем. Впрочем, ему уже не раз это приходилось от нее слышать.
— Может, приготовишь мне завтрак? — просит он все еще недовольным тоном.
— Как бы не так!
— Ладно, мне не особо и хочется, — лениво тянет Максим и, по-хозяйски порывшись в шкафчиках в поисках чашки, наливает себе кофе. Его взгляд падает на пачку сигарет, но Саша, поймав его, хватает злополучное «Мальборо» в руку. По-детски прячет за спину, в намерении отстоять во чтобы то ни стало.
Макс поставил чашку на стол и подошел к Саше.
— Отдай немедленно, — вкрадчиво говорит он.
— Тебе что, жалко?
— Чушь!
— Тогда отстань.
— Ни за что, — чеканит он каждое слово.
Макс
Затем он смерил Сашу долгим взглядом, как будто решая, как с ней поступить. Но через несколько секунд, которые для нее длились невыносимо долго, он все же отпустил ее и немного отошел в сторону.
— Давно собирался бросить, — врет он.
Саша молча сверлит его взглядом.
— Собирайся, — говорит он.
— Черта с два. Можешь валить на все четыре стороны. Я тебе сегодня не компания, — шипит Сашка.
— Это не обсуждается, — настаивает Макс.
Саша скрестила на груди руки и сердито сузила глаза, словно говоря всем своим видом, что думает о его указаниях.
— Это ты так считаешь.
— Похоже, тебе очень нравится мне противоречить. Если я говорю белое, ты говоришь черное, лишь бы было по-твоему.
— Неправда. Иногда я тебе уступаю, и каждый раз это заканчивается катастрофой для меня.
— Лишь потому, что уступая, ты все равно продолжаешь мне сопротивляться. А ты не думала о том, что можно попробовать хоть раз полностью доверится мне?
Саша молчит, упрямо изучая коротко стриженые ногти на своих руках.
— Если тебе будет легче, то я никому полностью не доверяю. Только себе, — Ковалеву приходится прислушиваться, так как говорит она очень тихо.
— Почему?
Что-то щелкает у нее в голове. Словно какой-то механизм сломался, не выдержав постоянного давления. Как же тяжело всегда быть сильной! Она устала. Морально выдохлась. Очень хочется заплакать, выплеснуть все плохое из себя.
— Слишком… больно… Привыкать к кому-то, а потом терять… Слишком больно! — ее голос дрожит, передавая сильное волнение.
Макс недоверчиво смотрит на нее.
— Но если никого не любить, предпочитая одиночество… — он разводит руками в растерянном жесте. — Зачем тогда вообще жить?
На кухне повисло тяжелое молчание. Их взгляды уперлись друг в друга. В глазах Саши он видит безысходность и понимает, что будет сложно что-либо ей доказать.
— Ты боишься совершать ошибки, боишься кого-то подпустить слишком близко, ты заранее настроена на неудачу… Ты боишься жить.
Александра на несколько секунд задержала дыхание, затем с шумом выдохнула.
— Это моя жизнь и я вправе решать, как мне ее прожить… У меня есть любимая работа, есть… — она умолкает, внезапно сообразив, что ей нечего больше сказать.