Слишком много колдунов

Цыбиков Ч.

— Откуда ты знаешь, что уничтожили? — с огромным подозрением спросил Аслан. Питер выразительно вздохнул и не стал ему отвечать.

— Самое смешное, — сказал Жак, выходя из комнаты. Он уже переоделся, смыл кровь и энергично размазывал телесный грим по лицу. Чувствовалось, что делает он это не впервые. — Самое смешное, что это не поможет ни Аслану конкретно, ни эвакуаторам вообще. Их разгонят в первый же…

— Слышали мы это уже, — сказал Аслан. — Коронация прошла, а мы всё чирикаем.

— Кретин, — с презрением

сказал куратор службы поставок. — Я говорил не про коронацию Изабель, да хранят её…

Аслан возмущённо посмотрел на Питера.

— Пит, он опять.

— Так вы из-за этого сцепились, что ли? — спросил Питер брезгливо. — Один обозвал другого, а второй врезал ему по уху? Как дети в подворотне?

— Нет, конечно, — ответил Жак сердито. — У нас были принципиальные разногласия. Я ему предложил работу, а он меня треснул.

— Какую работу? — поинтересовался Питер.

— Соответствующую, — уклончиво сказал финансист.

— Охранять их склады, куда они свозят наворованное, — сказал Аслан. Жак закатил глаза. — Новая власть подкармливает тех, кто им помогал.

— Скоро не будет никакой власти, — произнёс Жак. — Будет полное самоуправление, называется — демократия. А ты пень трухлявый, хоть вроде на вид и молодой. Фуке раздаёт недвижимость, средства производства и активы тем, кто может с ними управляться лучше, чем так называемое государство.

— А если желающих много, то кто решает, кому отдать?

— Пит, ну что за детские вопросы. Уполномоченная комиссия, конечно, — сказал Жак. — Всё открыто и прозрачно, всё в газетах пишут. Наша торговая гильдия имеет там представителя, честно-благородно.

— Я слышал, там уже скандалы, — внимательно глядя на Жака, сказал Питер. — Кого-то поймали на взятке, и не в первый раз.

— Человек слаб, — с достоинством ответил Жак. — Но это не значит, что система не работает. Колёсико может сплоховать, даже несколько колёсиков и деталей, но машина будет работать правильно, потому что у неё цель правильная.

— Правильная? — закричал Аслан. — Разворовать всё, что строилось огромным трудом, сломать и отдать в руки каким-то жадным уродам?

Жак развел руками и расширенным глазами посмотрел на Питера, словно бы говоря — ну что тут поделать.

— А если кто-нибудь не захочет отдать эти… активы?

— Так не бывает, Пит, — слегка поморщившись, сказал Жак. — И для любого человека можно найти подходящие аргументы. Мирные и спокойные.

— Ясно с вами, — сумрачно сказал Питер. — А теперь к делам насущным. Я был на чердаке.

— Да, мы заметили, — Жак оживился. — Ты оттуда не вылезаешь. Что там? Семейное привидение Кэтфордов? Трупы убиенных тобой аспирантов?

Питер его проигнорировал.

— Аслан, мне нужны карты океана, чем дальше на запад, тем лучше.

— Мы ремонт по картам будем делать? — поразился Жак.

—

Мне нравится это «мы», — ответил ему Питер задумчиво.

— Какие там могут быть карты? — сказал Аслан. — Вода и айсберги. Северо-запад — остров Британия, потом остров поменьше, забыл как называется. И всё, дальше океан, сплошная вода.

— А карты древних что говорят? — нетерпеливо спросил Питер.

— Ничего не говорят. Их нет.

— Ты уверен?

Аслан кивнул. Питер помолчал, затем повернулся к Жаку.

— Я карты не брал, — быстро сказал тот.

— Мне нужны доски, — сказал Питер.

— А!

— Длинные — как можно длиннее, и, самое главное, ровные. По минимальной цене. Ну и гвозди к ним. Остальное я сам добуду.

— Остальное — это что? — спросил Аслан. — Чертежи?

Питер явственно вздрогнул.

— Почему… чертежи?

— Ну, тебе нужна карта и доски… Ты корабль строишь?

— А, нет, — усмехнулся Питер. — Это для э-э... кровли. Про карты забудь.

— Нет уж, позвольте, — бурчал Аслан, поднимаясь мимо Жака в свою комнату. — Я теперь запомню на всю жизнь. Карты! Доски! Чертежи!

2

Питер сломал карандаш. Это был, возможно, самый длинный день этой недели — потому что Питер не мог убежать пораньше. Он перечитал рецензию сначала, затем тяжко, со стоном вздохнул, и начал шарить по столу среди бумаг в поисках сувенирной точилки или простого ножика.

За дверью кабинета раздался голос секретаря и через две секунды к нему вошёл профессор Виннэ, суетливый старичок, похожий на гнома из сказок. В руках он нёс небольшую склянку с прозрачной желтоватой жидкостью.

— Приветствую, Питер, — задребезжал он. — А вот я и принёс…

Питер вскочил, подбежал, пожал руку почтительно, усадил профессора на кресло. Он чувствовал себя виноватым — профессор Виннэ раньше занимал его место, был заведующим кафедрой. Правда, Питер был лишь временно исполняющим обязанности, но всё равно было как-то неловко. Он сел обратно, и напрягся изо всех сил, изображая дружелюбие и радость: вытаращил глаза, выпрямил стан, показал зубы. При этом он с трудом удерживался от того, чтобы начать искать глазами или спросить про доктора Пеллье, с которым профессор был неразлучен настолько, что это давно стало плохим анекдотом.

— Большое спасибо, профессор, — сказал Питер. — Как вы узнали… про бензин?

Виннэ погрозил ему пальцем.

— У нас есть возможности! Есть, есть, молодой человек!

Питер принял пристыженный вид.

— В следующий раз, когда будете проводить свои опыты с бензином, обращайтесь прямо ко мне. Нечего вводить в искушение моих лаборантов.

— Я даже не знаю, как выразить вам мою благодарность, — сказал Питер. — Честно.

— Да бросьте, пустяки, — довольно сказал профессор. — Ну как работка? Хор’шо? Хе, хе.