Слишком острая пицца

Бэйс Ольга Владимировна

– Собственно, я встречаюсь с вами по его совету, – пояснила я.

– Я знаю очень немного, – предупредила моя собеседница, – поскольку ко мне обратились всего лишь за небольшой консультацией. Возможно, мне предстоит защищать интересы дочери господина Нормана, но это пока гипотетически. Ведь ни исков, ни обвинений ей еще реально не предъявлено. Статья в газете не является основанием для возбуждения дела, да и сформулировать претензии уголовного порядка, здесь было бы затруднительно. Вы ведь по профессии адвокат? Я не ошибаюсь?

– Нет, не ошибаетесь. Но азы

своей бывшей профессии я, кажется, начала забывать, – довольно мрачно произнесла я, – могла бы и раньше догадаться, почему Бригитта отправила свое письмо в газету, а не в полицию.

– Да, – улыбнулась Кортни, – именно я и посоветовала ей так поступить.

– Я понимаю, что вы тоже далеко не полностью владеете информацией, но вы согласились помогать девушке, которая совершила кражу, практически на глазах у нескольких сотен свидетелей.

– Ну, работа адвоката не предполагает такую уж свободу выбора подзащитных, и вы не можете этого не знать, – серьезно заметила моя собеседница.

– Конечно, но вы сами сказали, что Бригитту Норман пока не от чего защищать, как хотите, но логику ее поведения я понять не могу.

– Поскольку меня тоже не посвятили во все тонкости этого дела, я сейчас согласна с вами. Ее поведение выглядит крайне нелогичным, даже попросту бессмысленным. Зачем ей была нужна эта авантюра с медальоном? Но ее отец утверждает, что на эту вещь она имеет право, и готова со временем это доказать. Однако, имея право, его можно отстоять в суде, зачем же устраивать ограбление? Боюсь, это скорее по вашей части, – подвела итог Кортни.

– Я надеялась, что вы мне в этом поможете, – усмехнулась я.

– А вы уже задали все свои вопросы?

– Вы знаете, где сейчас ваша подзащитная?

– Нет. Странно, не правда ли?

– Вам ни о чем не говорит имя Шарлоты Браун? – неожиданно спросила я.

– Почему же. Это первая дочь господина Нормана. Он рассказал мне эту печальную историю.

– Вот как? Но…

– Поскольку он не брал с меня слова, что я буду хранить это в тайне, а вас ко мне он направил сам, я готова все объяснить, если, конечно, это вам нужно, – Кортни вопросительно посмотрела на меня.

– Я пока не уверена, что это еще больше не запутает дело, но все равно, расскажите, – попросила я.

– Шарлота на два года старше Бригитты. Она родилась, а ее мать умерла. Господин Норман очень любил свою жену, когда случилось несчастье, он не захотел даже видеть свою новорожденную дочь. К сожалению, такое бывает. Его пытались убедить, но он не стал разговаривать с психологом. Через полгода он пришел в себя, но девочку уже удочерили. Это была бездетная и очень симпатичная пара супругов Браун. Они убедили господина Норманна, что расти в их семье девочке будет гораздо лучше. Но Брауны не запрещали отцу навещать дочь. В общем, все прошло мирно и решилось наилучшим образом и для ребенка, и для взрослых. Когда Шарлоте было почти два года, Норман удочерил Бригитту.

– Значит, Бригитта…

– Дочь сестры господина Нормана.

– Ее мать тоже умерла?

– Нет, она родила ее вне брака и не захотела взять,

ну это еще одна не слишком приятная и не слишком оригинальная история.

– Значит, Бригитта и Шарлотта – сестры, по сути. Они, разумеется, знакомы?

– Понятное дело.

– Дело, как раз не очень понятное, – невесело усмехнулась я, – спасибо, Кортни.

* * *

Адвоката Томаса Фирса я неплохо знала. Еще бы! Именно у него я проходила первую адвокатскую практику. Я даже знала, где находится его контора, и надеялась, что адрес ее не изменился.

Томи узнал меня, мне показалось, что даже обрадовался встрече со мной.

– И что привело тебя ко мне? – спросил он после обмена приветствиями и комплиментами.

– Меня интересует один контракт, который был составлен тобой, я говорю о контракте, который был заключен между Чарльзом Дентом и Шарлотой Браун.

– И что именно тебя интересует в этом контракте?

– Во-первых, как получилось, что ты заверил контракт, в котором содержались пункты, противоречащие конституции страны? – произнесла я с таким пафосом, что мой собеседник не смог сдержать улыбки.

– Ну, и риторика у тебя! Это, какие же пункты? – спросил он.

– Например, пункт о том, что актриса обязуется в течение десяти лет не выходить замуж, не приобретать собственность в виде квартиры, или дома…

– Откуда ты взяла эту чушь? Ничего подобного и близко нет в этом контракте!

– Нет? Ты уверен?

– Я могу тебе показать копию этого документа.

– Покажи.

Я понимала, что прав Фирс, но смириться с тем, что меня так надули, было вовсе не просто.

Возвращение к началу

Итак, я теперь опять оказалась перед вопросом: а есть ли у меня хотя бы пара-тройка фактов, в которых я могла бы не сомневаться? Самое неприятное и непривычное состояло в том, что мне даже посоветоваться было не с кем. Я не понимала, что происходит, я боялась навредить людям, которые, возможно, и так попали в беду. И я даже толком не понимала, на кого я работаю, и что я, в конце концов, знаю.

Я приехала домой, заварила крепкий кофе, приготовила апельсиновый сок со льдом, включила диск Россини, обожаю итальянскую оперу, и приступила к тому, с чего следовало начать. Я стала мысленно перебирать все факты и проверять их на истинность, используя свой здравый смысл и законы логики, насколько мне это было доступно. С чего же все началось?

Пожалуй, с того, что пропала Дженни Перлин. Теперь попробуем понять, как и почему она пропала. Начнем с вопроса «Как?». В пропасть она, судя по всему, не свалилась. Однако, версию о том, что она сбежала от кабальных условий контракта, тоже рассматривать бессмысленно. Контракт между нею и ее продюсером был абсолютно стандартный. Что заставило девушку поступить именно так? И кто-то ей, очевидно, помогал. Ну, не пешком же она ушла с того места, где осталась ее машина. Скорее всего, ей помогали отец и сестра. Стоп! Кто и кому помогал? Какой-то информации мне тут явно не достает!