Слишком поздно
Шрифт:
Слоан поворачивается, чтобы уйти, но я хватаю ее за локоть и тяну обратно. Она ахает, когда я поворачиваю ее к себе и сжимаю предплечья.
– Я не закончил, – говорю ей.
Ее глаза теперь полны шока. Я ослабляя хватку, потирая ее руки, в надежде ослабить ее гнев.
– Ты его любишь?
– спрашиваю ее.
Слоан медленно вдыхает, но не отвечает.
– Нет, – отвечаю за нее. – Не любишь. Вероятно, осталась привычка, но единственное на чем может сохраниться любовь – это уважение. А его между вами нет.
Она
– Ты не любишь его. Ты все еще здесь не потому, что ты слишком слаба, чтобы уйти, а потому, что слишком сильная. Ты миришься с этим дерьмом, потому что знаешь это не ради себя. Это не ради собственной безопасности. Ты делаешь это ради брата. Все, что ты делаешь - это ради других людей. Не у многих есть столько мужества и силы, Слоан. Это чертовски вдохновляет.
Ее губы раскрываются, и она с шумом вдыхает в себя воздух. По ее реакции становится понятно: она не привыкла к похвале. Это печально.
– Я сожалею о том, что наговорил тебе в ресторане, – искренне говорю я. – Ты не слабая. Ты не подстилка Аса. Ты…
Из ее глаза падает слеза и скатывается по щеке. Я поднимаю руку и прижимаю к ее щеке, давая капле стечь по моему пальцу. Я не вытираю слезу. Наоборот, я бы хотел сохранить ее. Это, вероятно, первая слеза от комплимента, а не оскорбления.
– Я что?
– переспрашивает она, голосом, полным надежды. Она смотрит на меня, ожидая, или даже, вынуждая меня закончить предложение.
Мои глаза опускаются на ее рот, а грудь сжимается лишь от одной мысли об ощущениях ее губ на моих. Я с трудом сглатываю и заканчиваю словами, которые, я знаю, ей необходимо услышать.
– Ты одна из самых сильных людей, которых я когда-либо встречал, - шепчу я. – Ты все, что Аса не заслуживает. И … - я делаю шаг ближе, а Слоан запрокидывает голову, когда я наклоняюсь к ней и шепотом продолжаю: - И ты все, что я хочу.
Слоан тихо вздыхает, и мы так близко, что я могу чувствовать ее дыхание на своих губах. Так близко, что я могу попробовать ее на вкус. Я запускаю свою руку ей в волосы, чтобы притянуть ближе, но за секунду до того как наши губы могли бы соприкоснуться, открывается дверь кухни. Мы оба отстраняемся, отворачиваясь в противоположные стороны. Я открываю холодильник и как раз в кухню заходит Джон. Я отворачиваюсь, но ловлю знакомый мне взгляд. Подозрение.
Дерьмо.
Слышу, как Слоан открывает шкаф позади меня. Я тянусь внутрь холодильника. – Пиво хочешь?
– спрашиваю Джона, протягивая ему банку.
Он делает два намеренно медленных шага в мою сторону, глядя на меня тяжелым взглядом, и берет пиво. Оглядывается на Слоан, переворачивая кепку. – Чему я только что помешал?
Я жду, захочет ли Слоан ответить, но она молчит. Тишина затягивается. Хватаю другое пиво из холодильника, а затем закрываю дверь, глядя на Слоан. Она стоит спиной к нам обоим, наливая себе стакан воды у раковины.
Я
Джон не знает меня. Как и все, он считает, я такой же как он. Заставив его думать, что я не парюсь о последствиях, вероятно прибавит его уважение. Заставив его поверить, что я считаю Слоан очередной «шлюхой» (как сказал бы Аса), быть может в его глазах я буду лучше, чем если бы я показал, что считаю иначе.
Я оглядываюсь на Джона и ухмыляюсь, делая шаг к нему. – Тебе это будет не интересно. – И когда прохожу мимо него, подмигиваю, позволяя ему думать все, что ему захочется.
Я уверенно выхожу на улицу и, как только за мной закрывается дверь, я упираюсь рукой в стену и делаю глубокий выдох.
Чувствую сильное напряжение - кровь несется к голове, а легкие наполняются воздухом, которого Слоан лишила меня на этой кухне. Или Люка. Потому что это был всецело я, кто притягивал ее к себе, желая впиться в ее губы. Я не за этим здесь.
И я получил именно то, что заслужил, когда позволил этому случиться. Джон знает, что застукал нас, и теперь я должен выяснить, как это исправить, прежде чем узнает Аса.
Теперь это уже не шутки.
Глава 20 СЛОАН
У меня трясутся руки, когда я делаю глоток воды. Я знаю, что Джон все еще на кухне, стоит где-то позади меня, но я не хочу поворачиваться. Он мне противен почти настолько же, как и Аса, и теперь когда он думает, что увидел нечто между мной и Картером, дает ему преимущество. Я знаю, как он действует. Я не тупая.
Ставлю стакан и оглядываюсь. Джон стоит у холодильника, читая слова, которые я написала. Поднимает руку и ведет указательным пальцем по словам на доске, а затем стирает их.
– Что, черт возьми, это вообще значит? – спрашивает он, поворачиваясь ко мне.
Я поворачиваюсь к нему лицом, сложив руки на груди. Ненавижу, как он пожирает меня глазами. Ненавижу то, как он смотрит на меня – словно я единственная вещь, которой он не может владеть. Только теперь, когда Джон думает, что я чуть не отдалась Картеру, каким-то образом, я кажусь ему более доступной.
Такое ощущение, что мое сердце застряло в горле. Чувствую, как пульс бьется в шее, когда Джон делает несколько шагов ко мне. – Где Аса?
– спрашивает он, его взгляд сосредоточен на моей груди, а не на лице.
– В нашей спальне, – отвечаю я, давая понять, что Аса находится прямо здесь, в доме. Я не говорю о том, что он потерял сознание, и, вероятно, не проснется в течение нескольких часов.
Забавно, как иногда все складывается. Я боюсь Аса больше всех, но он одновременно моя единственная защита от людей в этом доме.