Слишком рано… слишком поздно
Шрифт:
– Смотри, кормить ее нужно через два часа, – окликает ее Вера.
– Молока нет, – обреченно вздохнула Аня, – грудь совсем пустая.
– Мда, и в правду мягкая, – кивнула медсестра после того, как сделала пару надавливающих движений от края к соску. – Но после операции это нормально и довольно часто бывает. Первого же прикладывания не было.
Как и первого крика, которого Аня не услышала. Вообще ничего не было из того, о чем она читала в литературе для беременных. Может именно из-за операции, она так и не почувствовала себя полноценной матерью. Не смогла родить сама. Даже здесь оплошала.
– Ладно, вот мой номер, – Вера протянула клочок
– А потом?
– А потом верну, не переживай. Пробудет доченька с тобой до вечера, но на ночь заберем обратно. Ты еще слабая и не осилишь такой уход. Кстати, как назвала-то?
Аня замерла на месте. А ведь она даже и не думала над этим вопросом. Смотрит на спящую дочку, на ее вздернутый носик, на редкие светлые волосики, выбившиеся из-под шапочки. Какая же она красивая и такая крохотная! Девушка аккуратно дотронулась кончиком пальца до ее мягкой щечки и провела линию к еще только намечающимся бровкам.
– Кто ты? – шепчет Аня. – Может Лена? Нет. Вика? Тоже нет…
Для нее все имена были прекрасны, но хотелось чего-то иного. Чего-то необычного. Хватает и того, что их жизнь сама по себе не примечательна, но имя должно было быть звучным. Так на свет появилась Василиса Ефремова.
Незаметно время пролетело к вечеру и когда Вера пришла за ребенком, Аня была уставшей. Она ни на минуту не покидала дочку, всматривалась в ее бездонные голубые глазки и ловила каждое движение крохотной ручки. Василиса переводила свой взгляд по палате и смешно открывала свой беззубый ротик, как маленькая старушечка. Аня растворялась в этом крохотном существе и если бы не усталость, провела бы так и ночь. Вечерний туалет, легкий ужин из столовой и укол обезболивающего. Так завершился этот день для Ани. Но ночью она проснулась от какого-то странного чувства. Беспокойства. Списав все на пережитые волнения, девушка медленно встала с постели и, накинув халат, зашагала черепашечьим шагом в сторону туалета. Видимо, кто-то решил поглумиться, раз туалет оборудовали в самом конце коридора. А на обратном пути, проходя мимо седьмой палаты, она услышала сдавленный плач. В голове пронеслись обрывки фраз врачей и Аня вспомнила о соседке. А может быть ей плохо? Может, ей нужна помощь, но никто не пришел? На посту медсестер горел торшер, но места пустовали. Постучав, но, не услышав ответа, девушка вошла в полутемную палату и едва смогла различить силуэт на постели.
– Эй, все в порядке? – Аня замерла на пороге, но в ответ услышала только всхлипывание. – Вам нужна помощь?
– Мне уже никто не поможет… мои мальчики, – едва слышно произнесла соседка. Рвано так, безнадежно.
Повинуясь порыву, Аня подалась вперед и, придерживая живот, осторожно опустилась на край постели. Что-то в голосе другой девушки подсказывало, что ей нужна поддержка. Аня протянула руку и, отыскав холодную ладонь девушки, лишь крепко сжала. Казалось, что боль стала осязаемой и она окутала всю палату. Девушка на кровати зашлась в новом рыдании. Боясь нанести еще больший вред своими словами, Анна сидела рядом и гладила ее трясущиеся плечи.
Приблизительно через полчаса соседка затихла, забывшись беспокойным сном. Изредка бормоча имена, которые ничего не говорили Ане. Она прикрыла девушку одеялом и вышла из палаты с горьким осадком внутри, обещая самой себе навестить девушку завтра с утра. Не зная, правда, зачем, но с какой-то твердой уверенностью, что так нужно.
Глава 1.3
– Доброе утро! – Вера зашла так же, как и вчера
– Вер, постой, – Аня с испугом смотрела на дочку в руках, – а как кормить?
– А что, молоко еще не пришло?
– Нет. Точнее едва-едва что-то капает, если очень сильно надавить.
– Вот только сильно не усердствуй, чтобы не травмировать грудь. – Вера нахмурилась. – Все что есть, давай ребенку и докармливай смесью.
– Смеси нет. – Обреченно вздохнула Аня.
– Родные придут?
–Нет. – Горький ответ и опущенные в пол глаза от стыда. Ане казалось, что на груди уже свисает ярлык неблагополучной матери. Все накопленные деньги были отданы врачу за операцию. Она даже не задумывалась над тем, что молоко может не прийти. Надеялась, что выкормит ребенка, а сама протянет на стряпне из столовой.
– Ань, – Вера поджала губы, – внизу есть аптека и можно купить смесь там. Одну пачку придется вернуть в отделение, а на второй протянуть до выписки. Если тебе тяжело, могу сбегать.
Деваться было некуда и Аня достала последние средства из кошелька.
– Прости, мне нечем тебя отблагодарить, – смутилась она в тот момент, когда небольшая пачка перекочевала ей в руки.
– Аня, не всем людям надо платить, – Вера улыбнулась, – не поверишь, но есть еще такие уникумы, которым работа приносит удовольствие не из-за денег. Нас мало и мы больше похожи на вымирающий вид динозавров, но все же мы существуем.
Чувство благодарности заполнило душу девушки и она улыбнулась в ответ. Но затем вернулась обратно к дочке. Василиса крепко спала и, пришлось немного постараться, чтобы дочка открыла глазки. Утренние процедуры Вася, как уменьшительно называла ее Аня, явно не возлюбила. Стоило смоченной в кипяченой воде ватке коснуться ее глаз, как малышка впервые показала свои вокальные способности.
– Ох, тихо-тихо, – Аня подхватила ее на руки, – ну что ты так плачешь? Не больно же, солнышко. Василиса, прекрати. Вась, ну что ты завелась? Вода холодная? Да нет, теплая. Ну, успокойся, прошу тебя.
Девушка чуть не плакала вместе с дочкой, когда позади раздался голос:
– Приложи к груди, должно помочь.
На пороге палаты стояла незнакомая молодая женщина, кутавшаяся в теплый халат и с диким блеском в глазах, смотревшая на маленькое тельце в руках Ани. Аня запоздало кивнула и пристроилась на неудобном стуле, но удержать ребенка и оголить часть тела, оказалось непростой задачей. Она боялась уронить малышку, которая взяла октаву повыше и намерилась перебудить всю больницу.
Холодная рука опустилась на край халата и помогла сдвинуть ткань, обнажая грудь. Стоило Василису поднести к ней, как она словно маленькая пиранья жадно вцепилась в предложенную часть тела и затихла. Барабанным перепонками сразу же стало легче, и Аня благодарно посмотрела на спасительницу.
– Спасибо огромное, я так переволновалась, что не сообразила.
– Бывает. Малышка испугалась чего-то ей неизвестного. А грудь… она же не только как еда для них, но и как соска, и как лучшее успокоительное в мире. А еще говорят, что запах матери рядом дает им чувство защищенности.
Ухоженная рука с красивым рубиновым маникюром ложится на маленькую головку и Аня, повинуясь инстинкту, немного отпрянула в сторону.
– Прости, – девушка прижала руку к груди и отвернулась, – я не должна была. Прости. Не совладала с собой.