Слияние Граней
Шрифт:
– Не смущайтесь, Стас. Не против, если позволю вас так называть?
– Конечно же нет. Если Михаил тут, для чего же тогда я?
– Важен каждый человек, тем более вероятник как вы. Верите или нет, но до недавнего времени мы даже не подозревали о существовании вероятностей и иерархии. Были самым обыкновенным миром, с самым обыкновенным течением истории. Но на беду, а может на счастье в наше развитие вмешались существа названные выворотниками, спровоцировавшие слияние с инфернальной вероятностью Агарти. Прослеживается аналогия с падшими
– Но при чем здесь мы, иерархия?
– Дослушай до конца – не оборачиваясь бросил Михаил.
– В противостоянии с этими существами, в зоне их проявления, которая стала называться аномальной Чернобыльской Зоной, мы открыли в себе некий механизм дающий возможность синхронизировать сумму человеческого существа, раздробленного во множестве вариантов, в одном гармоничном естестве и личности. Стать восстановленным атомом вечности.
– Постойте, это же… - пораженно пролепетал Ильин.
– Утерянное звено эволюции, ретроспекция нарушенной божественности человека. Прошедшие вышвырнули выворотников восвояси, говоря привычным вам термином, нуллифицировали. Но восстановить изначальный принцип может только тот, кто является его истоком. В нашем грешном мире таких нет, но есть над нами. Но я говорю не о мирах подвластных иерархии, а том Свете неприступном, куда не смеют взирать даже престольные духи. Верно?
Михаил кивнул, загасив сигарету, и Стас впервые смог рассмотреть выражение его изможденных, обессиленных глаз.
– Мы не смеем взирать в тот Свет, и что там происходит никто не знает, пока Молчание не явит себя. Пресвятая Троица, Таина Таин - это вы, люди, высочайшая из возможных ступеней эволюции. Мы, наделенные волей и разумом сотворенные автоматы, обслуживающий персонал мироздания, не рождены подобно вам Света Истины от Света Истины. Когда произошло воплощение человека в сотворенное, некоторые не выдержали. У Денницы сорвало крышу, он не смог смирится с что сотворенному не стать рожденным, не творить подобно людям. Остальное тебе известно.
– Не совсем – не отрывая от Михаила глаз бросил Семецкий.
– Да, не совсем – побледневшими губами промолвил Михаил – ради безопасности мы скрыли знание о вашей божественной природе, и для всех вы стали точно таким же сотворенными существами, как и мы, по непостижимой воле Творца наделенные величайшем даром творить жизнь из себя. Война на небесах утихла, мы разделились на две стороны, завися и не имея без вас дальнейшей цели. Ибо цель указать может только Бог, а вы им не стали.
– Значит, вы не собирались никого спасать, просвещать? Мы были младенцами, у которых отобрали право расти и тысячи лет вы тешились нами как игрушками.
– Да, это жестоко, но иного пути не было – без вас мы бессмысленны. Кто знает, как возрастя вы отнеслись бы к такой опеке…
– Паразитизму – вновь добавил Семецкий.
– Паразитизму –
– Вот почему любое злодеяние нижних является попущенным, вернее допущенным, одобренным и разрешенным Богом? Но как же Христос, Логос - он тоже придумка, иллюзия религиозного дурмана которым вы нас поили, не желая терять власть?
– Нет, Он приходил оттуда, из Света Истины. Неожиданно воплотившись на земле и путая карты. Он ушел, а мы подстроились под новые реалии, переписывать пьесу и сделав из Его слов религиозную форму управления сознанием. За две тысячи лет не было ничего такого, чего бы Он не сказал, но оттуда больше никто не приходил и вносить коррективы мы не могли.
– Вранье… вранье… - шептал побледневший Стас – но как вы могли, Михаил? Как вы могли?
– Не сделай этого, на небе снова разразилась бы война, и вряд ли кто-либо уцелел.
Стас судорожно всматривался в потухшие глаза архангела, а потом едва слышно прошептал.
– Вы плохо знаете людей, Михаил. Много знаете о расчетливо привнесенных пороках, страстях, но о сокровенной природе не знаете ничего, не смогли разгадать. Одна из наших способностей прощать, прощать и любить. И я, я прощаю вас. Может и не люблю, но уважаю и прощаю. Вы учили с небес морали и доброте, но разве без вас ее не было? Не было совести, сострадания – всего того, что нельзя отъять как часть естества? Я всегда вами восхищался, и теперь восхищаюсь.
– Со своими выворотниками мы разобрались сами, а что делать со своими, решай сам. Твоя ответственность, твоя совесть.
– Насколько я понял, синхры, это изначальный человеческий мир, таких как Христос?
– У нас приходил еще Лист. Не напрасно пришел сюда, в мир бывший на излете религиозности.
– Я знаю, что с ними делать - ощущая в себе движение неведомой силы прошептал Стас – они получат просимое.
– Не совсем понял – посмотрел вопросительно Семецкий.
– Они получат просимое - взглянул на поднявшего голову архистратига Ильин – нет невозможного – они станут людьми.
Повисла глубокая тишина, сраженный словами архангел застыл, не донеся руки до пачки с сигаретами. Семецкий хмурился, а простодушный Брама, утомленный обилием непонятной метафизики чесал голову.
– Потому-то я ничего не говорил. Завернуто все, голову сломаешь. Архангелы, боги… жуть какая. Но как у нас, у нас ведь тоже были боги всякие, Отец там, Сын, ну и прочий зверинец народов мира?
– Наши проявились при сотворении Зоны, чтобы постигая тонкий мир мы не выходили за рамки игровой доски. Темные стали выворотниками, раскаянные – кенами. Потому и ушли, чтобы не вмешиваться в наше развитие. В религиозных же формах и у нас были и ангелы, и архангелы, и прочие небожители с богами.