Слияние с ним

Кент Кайли

Повернувшись назад, мой взгляд падает на Сару.

— Где она, блядь, находится? — кричу я ей.

Она вздрагивает, но качает головой, по её щекам текут слезы.

— Чёрт, — рычу я, поворачиваясь обратно.

Меня должно волновать, кто этот ублюдок, которого Брэй зажал под собой. Он наносит удары так, будто от этого зависит его жизнь, хотя тот, кого он бьет, почти безжизнен под ним. Дин подходит и оттаскивает его назад, но я всё еще не вижу её.

Я подбегаю к Дину и Брэю, требуя:

— Кто-нибудь должен сказать мне, где она,

блядь, сейчас же.

Я на грани гребаного нервного срыва. Какого хрена я её не вижу? Она должна быть здесь. Я провожу руками по волосам, когда Дин, наконец, говорит:

— Джеймс забрал её в твой офис, когда началось это дерьмо, она должна быть в твоем офисе, чувак.

— Блядь! — крича ни на кого конкретно, я смотрю на Дина и быстро говорю: — приведи их в офис. Алисса, наверное, пристрелит меня, если что-нибудь случится с её подругами в моем клубе, — я показываю назад на трех женщин, прижавшихся друг к другу.

Распахнув дверь своего кабинета, я обнаруживаю Алиссу на диване, прижимающую к лицу пакет со льдом. Я чувствую, как стынет кровь в моих жилах. Я закипаю, кто-то, черт возьми, причинил ей боль. Когда я подхожу к ней, чувствую, как моё тело вибрирует от ярости при мысли о том, что какой-то ублюдок наложил на нее руки.

Джеймс встает с места, где он сидел рядом с ней. Как раз перед тем, как подойти, я слышу Кейтлин с другого конца офиса.

— Зак, слава богу, ты здесь! Я пыталась сказать им, что им нельзя здесь находиться. Я говорила им уйти, а они не слушали. Джеймсу следует лучше знать, чем приводить какую-то шлюху в твой кабинет.

Алисса поднимает голову. Она смотрит назад и вперед, от меня к Кейтлин, о чем бы она ни думала, это нехорошо.

— Джеймс, убери её из моего кабинета, — говорю я ему, указывая на Кейтлин. Он кивает и движется к ней, вытаскивая её за руку.

Если я думал, что она замолчит, то я ошибался.

— Зак, ты звонил мне, помнишь? Сказал, что я нужна тебе? Я сразу же приехала.

Я всё еще смотрю на Алиссу, она уронила пакет со льдом, и я вижу большой синяк, образовавшийся на её лице. Я также вижу, как сомнение затуманивает её глаза, когда она смотрит на Кейтлин, которую не очень охотно выталкивают из комнаты. Мне нужно всё исправить и расставить всё по местам. Я не могу допустить, чтобы Алисса сомневалась во мне.

— Джеймс, подожди.

Джеймс оборачивается и останавливается, всё еще держа улыбающуюся Кейтлин. Она не будет улыбаться долго. Ухмыляясь ей, я медленно произношу каждое слово, чтобы их не истолковали неправильно.

— Кейтлин, я позвал тебя, потому что плачу тебе за работу. Работу, которую, блядь, ожидаю от тебя, но поскольку ты, похоже, больше озабочена тем, чтобы оказаться там, где тебе не место, то ты уволена за неподобающее поведение. И не вздумай возвращаться.

Я киваю Джеймсу, и он выпроваживает её из моего кабинета, закрывая дверь и оставляя меня наедине с Алиссой.

Присев перед ней на корточки, я беру её лицо в свои руки. Она вздрагивает,

когда мои руки поднимаются к её лицу. Я тут же ненавижу себя, ненавижу, что она боится моих рук. Скользя ладонями по её щекам так нежно, как только могу, я изо всех сил стараюсь успокоить Алиссу.

— Солнышко, я никогда не причиню тебе вреда, не хочу, чтобы ты боялась этого. Я бы отрезал свои собственные руки, прежде чем использовать их для причинения тебе вреда. Пожалуйста, скажи мне, что ты знаешь это, пожалуйста, — она смотрит на меня и кивает головой, но это не работает со мной, — мне нужны слова, солнышко, мне нужно услышать слова.

Очень тихим голосом она говорит:

— Я знаю Зак. Я не понимаю, почему уверена в этом, потому что едва знаю тебя, но в глубине души понимаю, что ты не причинишь мне вреда.

Я сажусь на диван рядом с ней и притягиваю к себе на колени.

— Детка, мне нужно, чтобы ты сказала, кто тебя обидел. Я сделаю так, что они больше никогда не смогут тебя тронуть, — говорю я, целуя её лоб.

— Не знаю, что случилось, я танцевала с Рейли, когда кто-то подошел сзади и схватил меня. Я сразу поняла, что это не ты, повернулась и ударила его коленом по яйцам.

Я так чертовски горжусь тем, что она постояла за себя, что не могу не улыбнуться.

— Солнышко, я рад, что ты ударила этого ублюдка по яйцам. Думаю, мне нужно дать тебе пистолет, на тот случай, если вдруг какой-нибудь ублюдок приблизится к тебе настолько близко, чтобы снова тебя тронуть, ты могла просто пристрелить его, — я осыпаю поцелуями её волосы.

Она утыкается головой мне в грудь.

— Было бы опасно давать мне оружие, Зак. Меня выгнали, по крайней мере, из десяти приемных семей за то, что департамент любил называть физическим проступком.

Она снова заговорила о своем детстве, и это звучит как гребаный кошмар, но у нас нет времени разбираться в этом прямо сейчас.

— Мы вернемся к этой теме позже. Что случилось после того, как ты пнула этого ублюдка по яйцам? — мне нужно знать, откуда у неё этот синяк на лице, чтобы знать, насколько болезненной должна быть смерть этого ублюдка.

— Он ударил меня сзади, — говорит она так спокойно. Я чувствую, что это не первый раз, когда с ней такое случается.

Что ж, больше никогда, блядь. Я не позволю никому снова причинить ей боль, даже если мне придется быть ее личным щитом двадцать четыре часа в сутки.

Она продолжает:

— И не успела я опомниться, как Джеймс поднял меня с пола, а Брэй уже был сверху и вцепился в него. Ты знал, что Брэй может нанести хороший удар? — я немного смеюсь над её вопросом, а она смотрит на меня, ожидая объяснений.

— Солнышко, Брэй — боец в клетке. Подпольный боец, и в настоящее время, непобедимый. Да, я знаю, что он может нанести охренительный удар. Этот его хук справа приносит мне кучу денег.

Я наблюдаю за её лицом, пытаясь оценить реакцию на эту новость, и она удивляет меня, когда смеется.