Слизняк и его раковина
Шрифт:
– В постель мистер Малфой пойдёт со мной, - негромко сообщил он, аккуратно сдвигая ладонь Долохова с плеча Люциуса и заменяя её своей.
Малфой так явно обрадовался, увидев Рабастана, что Долохов усмехнулся:
– Право же, я и не посмел бы претендовать на столь высокую честь.
Рабастан запоздало подумал, что в его планы не входило демонстрировать кому бы то ни было свои отношения с Люциусом. Однако именно так это и прозвучало, и отказываться от своих слов было уже поздно. Видимо, ему тоже следовало
Он помог Люциусу подняться и повёл к камину, ненавязчиво придерживая за локоть. Но возле камина беседовали и курили в дымоход Макнейр и Каркаров, а общаться с кем-либо из них без лишней необходимости Лестрейнджу не хотелось.
Он остановился и спросил:
– Малфой, у тебя портключ с собой?
– А где Повелитель?
– вместо ответа спросил Люциус.
– Люк, зачем тебе Повелитель? Тебе спать пора.
– Я же не могу уйти, не простившись с Повелителем, - упёрся Малфой.
– Это будет невежливо.
– Он ушёл больше часа назад, и простился со всеми перед уходом, - терпеливо сообщил Рабастан.
– Так что, если тебе только не взбрело в голову поцеловать ему руку на прощание, то беспокоиться не о чем.
– Поцеловать руку, - повторил Люциус медленно.
– А ты меня поцелуешь?
– Обязательно. Найди портключ, пожалуйста.
Малфой сунул руки в карманы мантии и вытянул из одного ключ на цепочке.
– Ммм… Какой я пьяный, Басти… Держи меня крепче, хорошо?
Такую просьбу Рабастан не мог не выполнить.
…Уложить Люциуса в постель было несложно, однако это совсем не означало, что тот собирался спать. Он выгибался и прижимался к Рабастану, пока тот раздевал его, лез с поцелуями и очень старался уронить Рабастана на себя сверху.
– Ты останешься со мной?
– настойчиво спрашивал он уже в третий раз, и Рабастану, который из мелкой мстительности проигнорировал первые два вопроса, оставалось только согласиться.
– Да куда я денусь, Люк, - пропыхтел он, когда ладонь Люциуса скользнула ему в брюки.
– Ты же… а-ах… Ты же больше не позовёшь, если я откажусь. Я и так этого долго ждал, а ты… а-ах, Люк, я тебя сейчас прямо так трахну, если не прекратишь!
Люциус что-то довольно мурлыкнул в ответ, из чего следовало сделать вывод, что именно на это он и рассчитывает. Впрочем, Рабастан всё равно не решился бы обойтись без смазки, и ему было хорошо известно, что достаточно сунуть руку под подушку, чтобы нащупать тюбик.
Должно быть, алкоголь изрядно притуплял ощущения Люка, потому что он непрестанно требовал - ещё, сильнее, больше, резче! Малфой позволял делать с собой всё, что Рабастану вздумается, восторженно подставлялся под довольно болезненные укусы и шлепки, которые обычно вызывали у него возмущённые возгласы.
«Давно надо было его напоить», -
* * *
Наутро он проснулся от громкого протяжного стона Люциуса.
– Ле-естрейндж, чёрт бы тебя побрал!.. Ты один меня насиловал или в компании трёх-четырёх горных троллей?
Рабастан поперхнулся от такого заявления.
– Малфой, ты сам хуже тролля. Что, уже не помнишь, как тебе вчера всего мало было? Так что это ещё вопрос, кто кого насиловал. Я и то уж думал, что один не справлюсь.
– Не помню, - вяло согласился Малфой.
– Обидно… Ничего не помню, зато всё болит: и голова, и задница, и плечи… Ты меня бил, что ли?
– Так, самую малость, - хмыкнул Басти.
– Что, совсем плохо?
Люциус опять жалобно вздохнул. И щёлкнул пальцами.
Эльф появился в комнате почти бесшумно, видимо, стараясь не раздражать и без того недовольного хозяина. Молча поклонился.
– Тио, мне от похмелья зелье, заживляющую мазь и… - Люциус осторожно провёл рукой по шее, - от синяков что-нибудь. Нарцисса сердится?
– Хозяйка сильно тревожится, - пискнул Тио.
– И старший хозяин.
– Ладно… Скажи, что я к обеду вернусь. И давай быстрее.
Рабастан совсем не так представлял себе первое совместное пробуждение с любовником.
Глава сороковая. Нарцисса.
А объясняться он не стал вовсе.
Поздоровался с женой и с отцом, рассеянно поцеловал супругу в щёку и сел за стол, расправляя на коленях льняную салфетку.
Лорд Абраксас сдержанно поинтересовался:
– Что-то случилось, сын?
Люциус неопределённо мотнул головой:
– Ничего плохого или опасного. Только очень утомительное.
Подробностей отец от него не потребовал. Он вообще предпочитал не расспрашивать сына ни о чём, имеющем отношение к той организации, в которой состоял Люциус. Сказал только, что за помощью сын всегда может обращаться к нему, ну да Люциус и так это знал.
Нарцисса молча раздумывала: вероятно, в этой ситуации нет ничего странного? Ну, подумаешь, муж ушёл накануне утром, а вернулся на следующий день к обеду. Какие тут нужны объяснения…
Может быть, так оно и было на самом деле. Только её это очень обижало.
Нарцисса старалась не подавать виду, уставившись в собственную тарелку. Однако тот факт, что её обиды так никто и не заметил, расстраивал ещё больше.
После обеда они поднялись в свои комнаты. Люциус решил, что не сможет прожить больше ни минуты, если немедленно не примет душ.
– Так всё же, где ты ночевал?
– спросила она, прилагая усилия, чтобы её голос звучал спокойно.
Люциус, вероятно, не увидел в этом вопросе посягательств на свою свободу, так как отозвался беспечно: