Сломанная корона
Шрифт:
– Мммм? – Я невольно попытался повертеть головой.
– Короче говоря, дорогой Алексей Дмитриевич, я убедил группу Анастазиса дать вам новое тело, – сказал Консультант. –Воспользовался седьмым правилом и некоторыми…техническими возможностями, предусмотренными алгоритмом Главного Квеста. Мы не могли восстановить ваше тело, и это было ужасно. Но с другой стороны, у «Риэлити» были перед вами юридические обязательства в виде одной бонусной жизни. Так что мы пошли на изменение правил и внесли в них пункт о возможности реанимации
– Умммуммм?
– Мы… вобщем мы…
Мать его тру-ля-ля, да какого хрена он мямлит? Я вытаращил на Консультанта глаза, ожидая, когда он разродится ответом на главный вопрос – что они со мной сделали? – и тут внезапно в моей голове зазвучал рассерженный голос Марики:
– Да в меня они тебя вселили, в меня! Ты и я теперь одно целое, понял, идиот?
– Марика? – спросил я и замер в леденящем ужасе. Ко мне в одно мгновение вернулась способность говорить и двигаться, но мой голос…
Это был голос Марики!
– Нет! – простонал я и пошарил освободившейся от паралича рукой по своему телу, все еще укрытому одеялом. Впервые в жизни я испытал не удовольствие, а настоящий шок, когда мои пальцы ощутили приятную шелковистую упругость женской груди. А уж когда я ощупал низ живота….
– Аааааааааааа! – заорал я дурным голосом, скинул с себя одеяло и вскочил с кровати, словно ошпаренный. А потом застыл, как ударенный громом, разглядывая и ощупывая себя в ярком свете канделябров. Консультант покашлял в кулак и деликатно отвернулся.
– Нет, ты не отворачивайся! – Я вцепился пальцами с наманикюренными, выкрашенными алым лаком ногтями в воротник Консультанта, притянул его к себе. – Вот, значит, что ты мне хотел сказать, ворон драный?! Убью к чертовой матери!
– Зайка! – Марика прикрикнула на меня, и руки мои сами собой разжались. – Не веди себя как вздорная торговка. Все хорошо, милый. Все в порядке.
– В порядке? – взвизгнул я. – В порядке? И что я теперь буду делать? Брить ноги, ходить на каблуках и покупать прокладки?
– Успокойтесь, Алексей Дмтриевич, – Консультант участливо заглянул мне в глаза. – Поверьте, это был единственный способ…
– Да чтоб вы все сдохли! – Я в ярости хватил кулаком по канделябру, и тот с грохотом упал на пол. – Вы хоть понимаете, что натворили, в кого меня…Нет меня, понимаешь? Я ж теперь…Я стал девкой! И как меня теперь зовут, а? Леха стал Лелей. Я – Леля!
В углу комнаты было большое зеркало. Я кинулся к нему, глянул на себя – и встал, как вкопанный. У меня не было сил даже выматериться. Из зеркала на меня смотрела Марика – растрепанная, с перекошенным от ярости лицом, с расширенными безумными глазами, да еще одетая лишь в черные кружевные трусики и пару шелковых чулок.
– Вот только попробуй сказать, Осташов, что тебе не нравится то, что ты сейчас видишь, – прозвучал у меня в голове голос Марики.
Я ничего не сказал. Просто не мог ничего
– Здесь холодно, – сказал он. – Можете простудиться.
– Почему Марика? – сказал я, борясь с охватившей меня нервной дрожью.
– Она сама предложила нам свою помощь, – сказал Консультант. – И это был лучший выбор, уверяю вас. Вы теперь получили все способности Марики.
– На что ни пойдешь ради любимого человека! – хихикнула в моей голове вампирша.
– Это невозможно, – сказал я. – Это просто сон. Или я сошел с ума. Скажите мне, что я спятил. На всю голову рехнулся. Меня это больше устраивает.
– Вы совершенно нормальны, дорогой друг, – ответил Консультант. – Не отчаивайтесь, все будет хорошо. Ваше тело находится в специальном хранилище, наши специалисты восстановили его, устранили все повреждения, однако для окончания Анастазиса необходима голова. Если вам удастся заполучить у Мастера вашу голову, вы получите свое тело обратно, гарантирую вам это. У нас отличные анастазиологи. Вы станете самим собой. И все встанет на свои места.
– Я эту… на куски порублю, – прошипел я, сжимая кулаки. – Наизнанку его выверну.
– А я тебе с удовольствием помогу, зайка, – добавила Марика.
– Вот, выпейте, – Консультант протянул мне какую-то склянку из темного стекла. – Поможет справиться с волнением.
Я машинально взял склянку и выпил ее содержимое. Снадобье было отвратительным на вкус, и меня замутило.
– Дорогой, держи себя в руках, – менторским тоном сказала Марика.
– И что теперь? – произнес я, запахивая халат.
– Все остается в силе. Вы продолжаете делать то, что от вас требуется.
– Скажите честно – это все мое больное воображение?
– Еще раз говорю, все у вас в порядке! Вы всего лишь потеряли возможность находиться в своем теле. Не призраком же вас оставлять! – Консультант ободряюще мне улыбнулся. – Успокойтесь, все будет хорошо. А мне надо идти. Всего наилучшего!
Он исчез. Я некоторое время пялился в пустое пространство, где еще недавно стоял Консультант, потом снова подошел к зеркалу и распахнул халат.
– Тебя возбуждает это зрелище, милый? – спросила Марика.
– И что я теперь буду делать? – сказал я, обращаясь к самому себе. – Ептыть, никогда не думал, что такое возможно. Только в каком-то фильме американском видел.
– Ты чем-то недоволен, зайка?
– Недоволен? Я на седьмом небе от счастья! Всю жизнь мечтал побыть женщиной.
– Ты это серьезно?
– Нет, шучу. А вообще-то, грех жаловаться, – я еще раз критически глянул на себя в зеркало. – Если я и стал теткой, то, по крайней мере, очень симпотной.