Сломанное копье
Шрифт:
После нескольких секунд, показавшихся вечностью, Каспар кивнул:
— Очень хорошо, отправляйте гонца. Но вы останетесь в Аульшвайге в качестве заложников. Если Альтдорф предаст меня, вы все умрете. Понятно?
И они кивнули, гордо держась при этом. Всем было понятно, что Империя придет за головой Каспара и он убьет их за предательство, но они были рыцарями Империи, а значит, готовы к такой жертве.
К Райнеру это не относилось.
— Э-э, капитан, — сказал он Хальмеру, — я счел бы за честь
21
СВОБОДА
Райнер поторопил товарищей выбраться из форта. Он был крайне напряжен, пока искали и снаряжали лошадей. В любой момент Каспар мог передумать и закрыть форт или Хальмеру могло показаться, что мозги Райнера нужнее здесь. Но наконец все были готовы и выехали в сопровождении небольшой тележки, запряженной пони, в которой везли припасы. На тележке настоял Райнер.
Когда они тронулись в путь, Халс сплюнул через левое плечо. Они ехали мимо жалких остатков палаточного лагеря в сторону северной стены форта.
— Чем скорее выберемся из этих проклятых гор, тем лучше.
Йерген кивнул.
Райнер пришпорил коня.
— Согласен. Но сначала надо кое-где остановиться.
Третий тоннель шахты был забит трупами крыс, чьи тела и конечности были искалечены и разорваны в клочья. В конце тоннеля, там, где его обрушил взрыв, тела заполнили пространство до самого потолка, казалось, крысы просто порвали друг друга, стремясь вернуться в свой подземный мир. Раны, от которых они погибли, представляли собой не ровные следы мечей, но рваные следы зубов и когтей.
Но, несмотря на невыносимую вонь от крови, грязи и блевотины, Райнер обыскал здесь все и вся. Золота Гутцмана нигде не было. Райнер повел товарищей туда, где когда-то обнаружил ящики, но и там их не нашел. По крайней мере, он был практически уверен в их отсутствии. Куда менее он был уверен в том, что не пропустил их где-то в другом месте.
Райнер выругался.
— Пойдем наверх — опять осмотрим все еще раз.
Халс озадачился:
— Эй, а что мы ищем?
— Это точно стоит того, чтобы терпеть такую вонь? — спросил Павел.
Райнер покосился на Герта и Йергена. Из Черных сердец второго созыва уцелели лишь они, и каждый мог оказаться шпионом. В то же время… едва ли. Но кто же тогда шпион? Даг? Вот это уж вряд ли. Тогда Абель. Но это было так давно, когда он пытался из наблюдателя превратиться в лидера! И вообще, где он? Райнер не видел квартирмейстера с тех пор, как тот совершил предательство.
— Не то слово, стоит, — ответил наконец Райнер. — Это доказательство. Для Манфреда. Должно его впечатлить. Может, сумеем убедить его освободить нас. А теперь идем. Павел и Халс, смотрите налево. Герг и Йерген — направо. Франка, останься со мной в центре.
Все со стоном побрели назад по тоннелю.
Полчаса спустя Райнер был вынужден признать поражение. Ящики пропали. Отряд вернулся к лошадям и тележке и снова двинулся в Альтдорф через Аверхейм.
Райнер был мрачен, плечи его поникли. Золото было их шансом обрести свободу, и вот оно исчезло. Они вернулись к тому положению, в котором находились до начала этой дурацкой миссии, — в тисках у Манфреда, и Райнер не видел выхода. Это сводило с ума.
На выезде из Брунна перед очередным подъемом Франка потрепала его по руке:
— Ну, не расстраивайся так. Мы же живы!
— Ага, и чего ради? Чтобы опять попасть в рабство?
Франка посмотрела на него.
— Ты что, не гордишься тем, что сделал? Если бы ты не додумался усадить Гутцмана на коня и повести за ним войско, все бы пропало. Крысолюди завладели бы фортом, и все бы погибли. Ты…
— Тысяча человек! — внезапно произнес Райнер.
— Что? — Франка нахмурилась. — Где?
Райнер громко захохотал.
— Павел, открывай бутылку вина!
— Прямо сейчас?
— Да, сейчас. Мне надо выпить. Нам всем надо. Отпразднуем.
Павел пожал плечами и порылся в тележке.
Франка недоуменно смотрела за происходящим.
— Да что с тобой?
Райнер вытер глаза и помотал головой.
— Когда в крысином тоннеле я пытался освободить тебя и казалось, что ничего не выйдет, я дал обет Ранальду, что, если он меня спасет, я не прикоснусь к выпивке, пока не одурачу тысячу человек. — Он ухмыльнулся. — Ну, он и спас меня!
Франка улыбнулась.
— А ты одурачил тысячу человек.
— И теперь мне надо выпить.
Павел протянул Райнеру бутылку, и тот поднял ее:
— За удачу и за мозги, чтобы суметь воспользоваться ею.
Он сделал большой глоток и предал бутылку Франке.
— За тех, у кого это не вышло, и за удачливых нас. Благослови нас всех Зигмар, — сказала она и сделала несколько глотков. — И Мирмидия. — Она передала бутылку Павлу.
— За дом и очаг и за то, чтобы мы их наконец увидели.
— За Гутцмана, — сказал Халс, когда очередь дошла до него. — Чтобы он сегодня отужинал с Зигмаром. — Он основательно глотнул и передал вино Герту.
— За новых друзей. И за то, чтобы нам представился шанс выпить в более удачных обстоятельствах.
Йерген поднял бутылку, но глаза его по-прежнему были опущены.
— За свободу!
Он вернул емкость Райнеру.
Остальные кивнули и эхом отозвались:
— За свободу!
Райнер прикончил вино и швырнул бутылку о скалу. Она разлетелась на тысячу осколков. Красные капли испещрили камни.