Сломанные ангелы
Шрифт:
Не уверен, было ли решение следствием тетрамета или так подействовало воспоминание о выпитой с Люком бутылке виски… Траулер уже сгорел и затонул. Впрочем, вряд ли обстоятельства той ночи еще имели значение.
Тяжело вздохнув, Вонгсават поднялась на ноги.
– Пойдешь на самоходке? Или возьмешь летательный аппарат?
– Нам понадобятся оба средства.
Амели посмотрела с неожиданным любопытством:
– Да? Что ты говоришь? Я нужна тебе для…
– У нас есть самоходная гаубица с ядерными снарядами. По десять килотонн каждый. Мне хочется расстрелять
– Мне кажется, я не…
– Не сразу поняла? А как насчет почувствовать собственную незаменимость?
– Где, здесь? – Вонгсават оглядела усеянный трупами пляж. – По меньшей мере неуместное замечание.
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
– Ты не сможешь этого сделать, – тихо сказала Вордени. Оторвавшись от самоходной гаубицы, которая только что была выставлена стволом в направлении центра ворот, я обернулся к археологу. Гравитационный двигатель негромко гудел, будто разговаривал сам с собой.
– Таня, мы же видели, как эта конструкция выдержала… – Я замялся, подыскивая нужное слово. – Выдержала то, чему у меня просто нет определения. Неужели ты полагаешь, что небольшой тактический боеприпас в состоянии повредить такой корабль?
– Я не это имела в виду. Тебя. Знаешь, в каком ты состоянии?
Я опустил взгляд на панель управления огнем.
– Достаточно крепок, чтобы протянуть еще пару дней.
– Ага… На больничной койке. Ты что в самом-то деле, всерьез собираешься биться с Карерой? В таком-то виде? Единственное, что держит тебя на ногах, – это мобкостюм.
– Вздор. Не забывай: я накачал себя тетраметом.
– Точно. По-моему, я сама видела, как ты принял смертельную дозу. И что, думаешь на ней продержаться? А сколько?
– Достаточно долго. – Не желая смотреть на Вордени, я принялся разглядывать берег. – Где, черт побери, шляется эта Вонгсават?
– Ковач. – Таня дождалась-таки момента, когда мой взгляд упал на нее. – Пробуй свои ядерные снаряды. А потом оставь все как есть. И я закрою ворота.
– Таня, отчего ты не выстрелила в меня из разрядника?
Молчание.
– Таня?
– Хорошо, – наконец сказала она. – Можешь просрать свою жизнь так, так хочешь. После узнаешь, что мне было не все равно.
– Вопрос был не об этом.
– Я… – Она опустила глаза. – Я запаниковала.
– Вот это уже вранье. Я видел многое, что ты лично сделала в два последние месяца… Но паники не наблюдал ни разу. По-моему, тебе вообще неизвестно значение этого слова.
– Да что ты говоришь… Думаешь, узнал меня так близко?
– Достаточно близко.
Она фыркнула.
– Чертов солдафон. Покажите мне солдата, и я покажу вам кусок идиота с головой, полной дешевой романтики. Ковач, ты ничего обо
Я пожал плечами.
– Ты о ком-то вроде Шнайдера? Таня, он продал Карере нас всех, причем с потрохами. Что хорошо тебе известно. Что, не так? Он заложил Сутъяди и, значит, виноват в том, что случилось после.
– О-о, как ты доволен собой… – Археолог ткнула пальцем в сторону воронки, оставшейся там, где умер Сутъяди и где песок был красным от разбросанных кусков человеческих тел, уже распространявших запах смерти. – Считаешь, здесь ты чего-то достиг?
– Желаешь мне смерти? Смерть за чью смерть? Шнайдера?
– Нет!
– Таня, проблема сейчас не в этом, – сказал я, пожимая плечами. – Единственное, что в самом деле непонятно, – почему я не умер. По-моему, у тебя тоже нет соображений на сей счет. Или есть? Говори. Как эксперт по марсианским технологиям.
– Не знаю. Я… я уже говорила, что запаниковала. Разрядник я подняла сразу, как только ты его выронил. И я вырубила только себя.
– Да, знаю. Карера говорил, что у тебя был сильный нейрошок. И еще: он хотел знать, почему я не пострадал. Это, а также почему я очнулся раньше всех.
Старательно глядя в сторону, археолог предположила:
– Вероятно, у тебя нет чего-то важного, что есть в каждом из нас.
– Эй, Ковач!
Мы с Вордени обернулись и посмотрели в сторону пляжа. Вонгсават. Она медленно ехала на самоходке, направляясь к нам. Напротив пилота на броне сидела неподвижная и одинокая фигура. Прищурившись, я сделал картинку крупнее.
– Мать твою, глазам не верю…
– Кто это?
Я коротко хохотнул.
– Тот, кто никогда не тонет. Взгляни, типичный представитель.
Ламон казался мрачным, однако выглядел не хуже, чем при нашей первой встрече. Одетый в лохмотья, он был забрызган кровью, но чужой кровью. Глаза заплыли, сделавшись узкими щелочками, зато теперь он почти не трясся. Спрыгнув с брони вперед, по ходу транспортера, Ламон тут же оглянулся на доставившего его пилота. Обращаясь к своему пассажиру, Вонгсават что-то сказала. Ламон снова двинулся в нашу сторону и остановился, не дойдя нескольких метров. Он стоял, нервно переводя взгляд с одного ботинка на другой. Вдруг он громко сказал:
– Я знал! Я знал, что ты это сделаешь. Видел твои файлы. Я знал. Я тебя слышал. Слышал, но никому ничего не сказал…
– Я нашла его на складе оружия. – Вонгсават заглушила гравидвигатель и выключила самоходку. – Извини, задержалась. Не сразу его поймала.
– Слышал тебя, видел тебя, – бормотал Ламон себе под нос, свирепо растирая себе загривок. – Видел твои файлы, Ко-ко-ко-ко-ковач. Я знал, что ты сделаешь.