Сломанные сны
Шрифт:
— Чего?
Все тут же обернулись на Никки.
— И вправду, губы только накрасить осталось и вылитая Кукла!
— Эй, не шутите так! Если на Шизуо парик надеть, он тоже будет похож на Куклу! — и словно пытаясь доказать свои слова, Никки стащила с Эрики парик, нахлобучив его на блондинистую макушку, от чего Шизуо едва сдержался, чтобы не порвать вещицу.
— Но ты точно её копия! Давай-ка тебе губы накрасим! И срочно на косплей! — Эрика, выхватив из свой волшебной бездонной сумки помаду, попыталась нанести фатальный удар помадой, из-за чего Никки всячески изгибалась и извивалась, пытаясь спастись. Пока маленькое сражение
Когда Эрика все же накрасила губы Никки, оставив несчастную в покое, Никки юркнула на балкон, краем уха успев уловить, как Шинра принялся рассказывать свою страшилку. Хейваджима, облокотившись о перила балкона, закурил, смотря вдаль, наблюдая за мигающими огнями вечернего города.
— Я тебя так и не поблагодарила. Спасибо большое за то, что спас меня. Снова. У нас, правда, уже какая-то традиция получается, сначала я тебя к Кишитани привезла, теперь ты меня.
— Пустяки.
Шизуо обернулся, по-строгому нахмурившись.
— Лучше стяни с себя эту бутафорию.
— Тема Куклы Вуду явно не одна из твоих любимых?
— По правде говоря, я с этой дамочкой уже сталкивался.
— Ась? — Никки искренне удивилась, отложив парик и очки на небольшой столик. — И что ты думаешь о ней?
— Если честно, одно упоминание о ней вызывает у меня гнев. Все, что я не понимаю и не могу найти этому логичное объяснение, выводит меня из себя. И Кукла как раз тот случай. Её действия за гранью моего понимания.
— Но… Мне кажется, она действует из благих намерений, пытаясь с помощью Хром дать возможность людям найти свое счастье… — со стороны Никки эти слова прозвучали так, словно девушка пыталась оправдать торговку счастьем.
Но вместо того, чтобы взбеситься на подобные слова, Шизуо сделав очередную затяжку, грустно спросил:
— Ты так говоришь, потому что думаешь, что с помощью Хром могла почувствовать присутствие сестры?
Никки вздрогнула, не ожидая такого прямого вопроса. Сглотнув ком, она ответила честно:
— Да. Возможно.
— Но ведь это не было бы правдой. Это был бы всего лишь суррогат воспоминаний. Я знаю, мне трудно тебя понять. У меня у самого есть брат, и я бы, наверное, никогда не смог так спокойно вынести его потерю, поэтому и считаю тебя сильным человеком. Но даже если бы оказался в такой ситуации, не стал бы принимать Хром. Все мои воспоминания и чувства хранились бы здесь, — Шизуо дотронулся лба Никки, — и здесь, — и перевел руку на грудь в районе сердца. И не нужны никакие таблетки, чтобы просто нести в себе это светлое чувство. Просто быть собой, принять прошлое, но жить настоящим, храня близких в своем сердце. Мне кажется, что Кукле стоило бы это понять.
Никки, чуть приоткрыв уста, слушала Шизуо, не отрывая взгляда, и казалось, что впервые за все время в её глазах появился живой огонек. И грустно улыбнувшись, Авакусу опустила голову, словно пытаясь сменить тему:
— Шизуо, то, что произошло, насчет Изаи…
— Не надо, я не хочу сейчас о нем говорить, и не хочу заставлять тебя объясняться. Если захочешь, когда-нибудь потом расскажешь, что вас связывает. Но лучше держись от этой блохи подальше.
Никки благодарно улыбнулась, и в уголках её глаз сверкнула влага, от чего Шизуо удивился, несколько растерявшись.
— Никки, ты чего?
— Спасибо большое! Просто, ты напомнил мне о том, кто я есть.
Шизуо попытался ответить
«И не только Шизуо, даже эта лисья морда напомнила мне…».
Из гостиной донесся возбужденный вскрик изумления, что прервал обсуждение сегодняшних жертв Орихары Изаи. Никки и Шизуо вернулись к ребятам, еще не ведая, что повергло их в бурное обсуждение, что сопровождалось натянутостью и тревогой. Лишь ведущей телерепортажа на экране, что показывал действия возле местной больницы, прояснил жуткую новость.
«Первый летальный исход, унесший хромированного наркомана в его вечный сон. Врачи подтверждают, что в его крови было найдено….».
— Какая жуть. Неужели даже после таких новостей его продолжат принимать? — ужаснулся Кадота, убавляя звук.
— Но в США ведь наркотик до сих пор гуляет по рукам, несмотря на то, что первый летальный исход произошел полгода назад, — возразил Тогуса.
Этот серьезный разговор, казалось, увлек ребят, что и не заметили сменившуюся ауру вокруг Никки, и только Шизуо, обернувшись, застал немой ужас на лице юной Авакусу с застывшим взглядом. Холодный пот струился по лбу, а голос репортера перекрыл все не умолкающие голоса в комнате.
— Никки?
Но юная леди сорвалась с места и кинулась в ванную комнату, заперев дверь и включив воду. Облокотившись о раковину, она сотрясалась всем телом, пытаясь привести в покой чувства, что разрывали грудную клетку.
«Что я наделала?» — единственная мысль, что иголками пронзила все её нутро и не отступала, напевая свою песню.
«Убийца». «Убийца». «Ты такая же убийца, как и все они». «Бесполезная». «Тебе никогда не превзойти мать».
— Никки?
Стук в дверь, но Никки, прижав колени к груди и стиснув зубы, зажала уши, пытаясь прогнать назойливые ядовитые слова.
«Летальный исход. В больнице вечером скончался молодой человек от передозировки Хром. Первый официальный случай, потрясший город. Кто же будет следующей жертвой «счастья»?» — такой заголовок отображался в мобильнике Акабаяши, что внимательно перечитывал новость, которую ждал уже не первый день. Это все-таки случилось. Как и в случаях в США, Хром унесла душу в свой вечный пряничный сон из воздушных замков, дорогу к которой перерубила костлявая старуха с косой.
Только из-за этой треклятой новости в мыслях мужчины пронеслись не совсем приятные строчки: «Мне стоило убить её сразу?». В какой-то степени толика жалости привела к подобному исходу и принесет еще не мало усыпленных вечным снов счастливых душ.
Алый Демон Авакусу уже дотронулся до входной двери подъезда, когда его окликнул измученный хрипловатый голос:
— Такая прекрасная ночь и такие печальные новости.
Мизуки остановился, сжав ручку от нахлынувшего гнева, и злостно проскрипел зубами, но, не подав своего раздражения, развернулся, попытавшись непринужденно улыбнуться. Так отвлекся, что и не заметил. Кукла Вуду сидела на ступеньках, не оборачиваясь в его сторону, наркоторговка нервно щелкала ногтями. Неудивительно, что он не узнал её сразу: сейчас её трудно было отличить от любого другого прохожего: обычная повседневная одежда, лишь черная макушка да очки, закрывающие пол-лица, отражали образ злодейки города.