Сломанный клинок. Дети морского царя
Шрифт:
Скафлок обнажил меч. Тот зашипел по-змеиному; лунный свет посеребрил его лезвие.
— Хейя! — воскликнул юноша, пришпорил коня и помчался вниз по склону.
На краю широкой расщелины, что внезапно разверзлась перед ним, конь, — повинуясь посылу всадника, прыгнул — и взмыл в поднебесье, Скафлок с трудом удержался в седле.
Лагерь троллей был почти пуст. Скафлок натянул поводья, наклонился и выхватил из костра пылающую ветку. Шатры загорались один за другим, ветер раздувал грозное пламя. Скафлок поспешил к главным
Как и раньше, щит он взял в левую руку, меч — в правую, колени его сжимали бока коня. Тролли у ворот еще не успели опомниться, как он уже зарубил троих и столько же полегло под копытами жеребца.
Воины подступили к юноше. Его колдовской клинок сверкал, стонал и рычал, дробил шлемы, проникал сквозь кольчуги, погружался в холодную плоть. Скафлок косил троллей, словно спелую пшеницу.
Они мельтешили вокруг, бессильные против стали. Скафлок не чувствовал их ударов: такой силой напоил его меч.
Взмах — и покатилась с плеч голова, другой — и тролль повалился с лошади, хватаясь за распоротый живот. Пеший воин оцарапал Скафлоку руку копьем; привстав в стременах, юноша рассек его надвое. Ётунхеймский конь топтал тех, кто попадался ему на пути.
Потоки крови обагрили залитый лунным светом снег. Всюду, куда ни посмотри, лежали трупы. Всадник на черном жеребце вращал над головой смертоносным клинком.
Руби, меч, руби!
Тролли пришли в ужас. Скафлок закричал:
— Хей, Альвхейм! С нами вместе скачет Отец Побед! Сюда, эльфы, сюда!
Только сейчас тролли заметили, что лагерь их охвачен пламенем. Пожар в становище, конь из Ётунхейма, волшебный клинок, — да с кем же они бьются этой ночью?
По их рядам побежали испуганные шепотки.
— Один ополчился против нас… нет, у него два глаза, это Тор… это Локи, он вырвался из темницы, и конец мира близок… Это смертный, одержимый демоном… Это сама Смерть…
Протрубили луры, распахнулись крепостные ворота. Эльфы выехали на бой. Числом они уступали троллям, но в сердцах их возродилась надежда. Во главе отряда скакал на молочно-белом жеребце король. Поверх кольчуги на нем был темно-синий плащ, ветер развевал его седые волосы и бороду.
— Мы не чаяли увидеть тебя живым! — крикнул он Скафлоку.
— Так зрите же, — отозвался тот, в голосе его не было и следа былого благоговения. Ему ли трепетать? Ведь он говорил с мертвыми, плавал за край света и терять ему совсем нечего.
Глаза короля остановились на руническом клинке.
— Я знаю тебя, — пробормотал он, — но мне не ведомо, что ты сулишь Альвхейму.
Вздохнув, он воскликнул:
— Вперед, эльфы!
Его воины обрушились на троллей. Схватка была упорной и кровавой. Мечи и топоры вздымались и опускались, за стрелами и копьями не разглядеть было звезд, лошади топтали погибших и раненых.
— Хода, Тролльхейм! Ко мне, ко мне! — Иллреде выстроил
Завидев его, Скафлок взвыл волком и поворотил жеребца. Размахивая мечом, он пробивался к Иллреде, круша троллей, как дровосек крушит молодые побеги.
— Ха! — взревел Иллреде. — Посторонитесь! Он мой!
Воины послушно расступились. Увидев рунический клинок, король вздрогнул и натянул поводья.
Скафлок рассмеялся.
— Ты угадал, судьба нашла тебя. Всех вас поглотит мрак, мерзкие твари!
— Не одни лишь тролли виновны в том, что в мире царит зло, — тихо возразил Иллреде. — Сдается мне, твое злодеяние не сравнить с моими. Ты выковал заново проклятый меч, на что не решился бы никто из троллей.
— Не посмел бы! — усмехнулся Скафлок.
Иллреде сражался мужественно. Его топор нанес рану етунхеймскому коню, тот поднялся на дыбы, Скафлок вцепился ему в гриву. И тут Иллреде ударил снова.
Человек подставил щит, но удар был столь силен, что тот разлетелся вдребезги. Скафлок покачнулся. Топор обрушился на шлем юноши, и у Скафлока все поплыло перед глазами.
Иллреде замахнулся для нового удара. Скафлок попытался шевельнуть рукой, которой сжимал меч. Послышался лязг металла, и топор развалился на куски. Скафлок помотал головой, чтобы она прояснилась, засмеялся и отрубил Иллреде левую руку.
Король троллей обмяк в седле. В следующий миг и правая его рука упала на землю.
— Не пристало воину мучить беспомощного врага, — прошептал Иллреде. — Ты повинуешься воле клинка.
Скафлок убил его.
Троллями овладел великий страх, и они бросились врассыпную. Эльфы устремились в погоню. Во главе их, как и прежде, скакал король, но недруги бежали не от него, а от Скафлока, оружие которого сеяло повсюду смерть.
Лишь немногим троллям удалось спастись.
Король эльфов оглядел поле битвы. У стен эльфийской твердыни громоздились горы трупов. Холодный предрассветный ветерок трепал седые волосы короля и гриву его коня. Усталый, мрачный, окровавленный, к королю подъехал Скафлок.
— Мы одержали славную победу, — проговорил старец, — но тролли покорили чуть ли не весь Альвхейм.
— Недолго им осталось торжествовать, — ответил юноша. — Под твои знамена соберутся все те, кто прячется нынче в холмах и лесах. Мой меч поможет нам. К тому же, — прибавил он, — вот этот штандарт вряд ли вдохновит троллей на битву.
Король увидел копье, на наконечник которого насажена была голова Иллреде. Губы мертвеца кривились в усмешке.
— Ты переменился, Скафлок, — сказал негромко владыка эльфов. — Сердце твое ожесточилось. Но да будет так, как ты желаешь.