Сломай меня
Шрифт:
— Да ладно тебе, все настолько плохо? — резко поворачивает к себе зеркало заднего вида и рассматривает в нем свое отражение.
— И не был я ни с какими рыбами. Ты знаешь, что мы с Элизой просто немного поругались и я ушел в себя. Я верен твоей сестре и себе в первую очередь, так что заканчивай нести чушь. А вот, чем ты вчера занимался — это уже интересно, — кивает в мою сторону и заводит двигатель автомобиля.
— Десять из десяти, Шон! — хлопаю в ладоши, выражая свою похвалу. — Я верю тебе. А что касается меня, то я неплохо провел
— Ты же не любишь ее.
— У нас это взаимно. Мы просто друг другу немного помогаем, когда нет других вариантов, — улыбаюсь и делаю глоток напитка.
— Удобно устроился! — посмеиваясь подмечает Шон. — Смотри, — мы проезжаем вдоль старых зданий, и он поворачивает голову в сторону одного из них. — Кажется, вчера днем этого не было, неплохо постарались!
Я разворачиваюсь и смотрю на здание, замечая три художественные работы. Мое внимание привлекает самый дальний: покинувшая клетку птица и символично идущая рядом девушка — выглядит красиво и в этом есть смысл.
Я задумываюсь и вспоминаю о вчерашней случайной встрече с худощавым пацаном, который пробрался в мою машину. Я видел на его толстовке и маске пятна краски, но не предал этому особого значения. Это должно быть был он. Он автор этого творчества.
«Что же… Неплохо.»
— Я, кажется знаю человека, который мог это нарисовать, — задумчиво произношу, продолжая рассматривать рисунки.
— У тебя есть знакомые райтеры[4]?
— Нет, видел его вчера.
— Где? На вечеринке?
— Нет, у себя в машине.
— Что? — поперхнувшись напитком, спрашивает друг, резко затормозив на красный сигнал светофора.
— Это случайность. Но теперь все сходится. Он прятался от копов и, видимо, заметив мою тачку решил, что варианта лучше он не найдет, поэтому и залез внутрь.
— А ты как обычно не закрыл ее? — вопрос звучит риторически.
— Какой в этом смысл, если я отошел всего на 2 минуты? — Шон пожимает плечами и оставшееся время мы проводим в тишине.
Я захожу в дом и сразу направляюсь в ванную комнату. Сбросив с себя одежду, я становлюсь под прохладный душ и прислоняюсь к стене кабины, в попытке охладиться и освежить голову. Когда я закрываю глаза и начинаю расслабляться, слышу пронзительный крик младшей сестры за дверью:
— Кставииии! Выходи! Хватит тратить воду! — возмущается Элиза и стучит по двери.
Я глубоко вздыхаю и, выключив воду, вытираю мокрые капли с тела и оборачиваю полотенце вокруг своих бедер. Захожу в комнату и замечаю, что на моей кровати сидит раздраженная сестра, покачивая ногами вперед и назад. Она морщит свой носик и скрещивает руки на груди — так похожа на маму из моих воспоминаний. Я искренне улыбаюсь ей и иду в гардеробную, чтобы надеть на себя шорты и футболку.
— Ксав, что там произошло? Он мне изменил, да?
Слышу, как Элиза поднимается на ноги и нервно ходит из стороны в сторону. Я подхожу к ней и, протирая влажные волосы полотенцем,
— Малышка, успокойся! Я знаю Шона больше десяти лет и доверяю ему, как себе. Он не поступит так с тобой, он тебя очень любит. Я думаю, что он не просто так долго добивался тебя, чтобы в момент ссоры спустить все дерьмо в унитаз, — я успокаиваю сестру и легонько обхватываю обеими руками ее плечи, заставляя посмотреть в мое лицо. — Тем более я там был и видел, как твой парень не подпускал к себе никого, кроме меня и тонул в алкоголе, пытаясь забыться.
— Ты же был с Мелиссой.
— В тот момент, когда я ушел с ней, Шон уже вырубился на диване в объятиях подушки, пуская на нее слюни. Если это считается за измену, то я помню, как она выглядит и, если что, помогу тебе найти и выпустить из нее внутренности.
Элиза улыбается и обнимает меня, уткнувшись носом в мое плечо. Мы отстраняемся друг от друга, когда слышим, как дверь моей комнаты с грохотом бьется о стену.
— Ты посмотри, какая идиллия! — поставив одну руку на стену, говорит наш брат. — Братик утешает бедную сестренку, — корчит гримасу умиления и жалости, и подходит немного ближе к нам. Я отправляю за спину Элизу и выхожу вперед. — О, так ты у нас герой, оказывается? Брат, что же ты ее не защитил вчера, пока трахал Мелиссу? — он кивает в сторону сестры.
Я оборачиваюсь и смотрю на Элизу, которая нервно дергает рукава своей толстовки и опускает их максимально низко.
— Что он сделал? — спрашиваю я, стараясь не звучать слишком обеспокоенно.
— Ничего, — по испуганному взгляду и резкому ответу я понимаю, что она лжет.
— Да, ничего я не делал, она все сделала сама, правда, сестренка? — невозмутимо произносит брат.
Я разворачиваюсь и смотрю на него с такой яростью, что, кажется, еще немного и мои уши начнут дымиться.
— Еще раз спрашиваю, что ты сделал!? — беру за грудки брата и трясу его.
— Эй, брат осторожнее, тебе ведь не нужны проблемы. Убери руки от меня! — брезгливо выставляет руки вперед.
— Ты же знаешь, если тебе что-то нужно, ты должен обращаться ко мне! Какого хрена ты полез к ней?! — трясу его и киваю в сторону сестры.
— Она сидела дома и ничего не делала, поэтому я послал ее, вместо тебя. Она отказалась. А ты ведь знаешь — отказы я не принимаю, поэтому она и расплатилась. Скажи спасибо, что ее никто не трахнул вче…! — он не успевает договорить.
Я замахиваюсь и бью его в лицо, один, два, три раза. Понимаю, что пути назад уже нет.
— Ксави, прекрати! Ничего не было, я в порядке! — умоляет со слезами на глазах сестра, вцепившись в мою руку.
— Да, Ксави, прекрати, а то отец узнает, что его дочь такая же шлюха, как и ее мать и выгонит ее.
Ну все. Это последняя капля.
Я замахиваюсь и бью его прямо в нос, очевидно, ломая его, но брату все равно, из-за дряни, которую он употребляет, он ничего не чувствует, а лишь широко улыбается.