Сломленные
Шрифт:
— Ты, неблагодарный ублюдок! Ты притаскиваешь домой труп, а я должна принимать это как должное? Так вот, парень, ты забираешь отсюда Томми и избавляешься от него. Я не хочу, чтобы рядом с моими детьми находился труп. Потом я скажу тебе, как быть дальше. Ты, Джим, можешь не появляться здесь, пока все не утрясешь. Честно говоря, это маленькое происшествие меня доконало. Не хочу тебя больше видеть.
Он притянул ее к себе:
— Ну же, не будь такой злюкой, Ширл, с меня уже и так хватит неприятностей.
Она
— Отведешь машину к Бинки? А я поеду следом на такси, о’кей?
Она прищурилась:
— Почему это я должна к нему ехать?
— Да потому, что тебя легавые не достают, ведь так, любовь моя? Надо разбить ее, а потом заявить об угоне. Так мы хоть сможем получить страховку.
— Как думаешь, кто пришил бедного старину Томми? — Она смотрела на тело в багажнике. — Ведь это не ты, Джимми? Поклянись мне.
— Да с чего бы мне убивать Томми? Черт побери, да мы с ним такие шикарные аферы проворачивали, глупая ты женщина! Пошевели мозгами: Келли его шлепнул, вот кто. Он просто узнал о том, что происходит.
— Но Келли в больнице — его же подстрелили.
Джимми фыркнул:
— Да ты принюхайся к Томми. От него же разит, дорогая. Он уже целую вечность как мертв. Ты только посмотри на него. Весь зеленый, пятнами покрылся.
— Нет уж, спасибо. Поверю тебе на слово. А теперь закрой багажник. Просто ужасная история.
Джимми с силой захлопнул крышку.
— Так ты поедешь к Бинки или нет? — спросил он.
Она кивнула:
— Конечно, поеду, но ты мне за это по гроб будешь обязан, мерзавец.
Он обнял ее:
— Ты у меня замечательная, Ширл. На таких земля держится.
Она нахмурилась:
— Не такая уж я и старушка, позволь заметить.
Они обменялись улыбками, как обычно прекрасно понимая друг друга.
— Стой-ка, нужно подождать Шерон. Я обещала подбросить ее, она собралась к своему парню. Я ведь могу везти ее и Томми зараз, так ведь?
Ее муж улыбнулся:
— Точно. А мне останется только найти этих двух болванов, Ганнера и Партриджа, и тогда я снова на коне.
— Видишь, Джим? Одна голова хорошо, а две лучше.
— Поживем — увидим, дорогуша.
Бинки посмотрел на «мерс» и прищелкнул языком. Он не любил разбивать классные тачки и по возможности старался этого не делать, хотя заказчикам, естественно, рапортовал о точном выполнении заказа.
Избавившись наконец от Ширли Пирс, он тщательно осмотрел машину. Тачка была шикарная. Потом он сделал несколько звонков, и теперь рядом с ним стоял потенциальный покупатель.
— Как с ней поступишь? — спросил его Бинки.
— Хорошая тачка, пробег небольшой. Я могу переделать ее до
Бинки ухмыльнулся, при этом его маленькие глазки практически исчезли в складках мясистого лица.
— Ты становишься слишком любопытным, Саймон. Какая тебе разница, кто владелец?
Саймон пожал костлявыми плечами. В свои девятнадцать он стал профессионалом высшей пробы и знал себе цену. Меньше чем за минуту он мог угнать любую тачку с любого места. Самая изощренная сигнализация оказывалась против него бессильна — он родился угонщиком. И, в отличие от большинства ровесников, он стремился зарабатывать на своем таланте деньги, и серьезные деньги.
— Я хочу это знать, чтобы не пытаться впарить тачку прежнему хозяину. У меня уже был такой случай, и в результате возникла куча проблем. Если человек хочет расколошматить машину, я хочу знать, какие у него на то причины.
Саймон говорил совершенно серьезно, и толстяк объяснил:
— Парень хочет избавиться от машины, чтобы получить страховку. Он очень обрадуется, когда этот шлюховоз исчезнет. Только тебе придется взламывать замок, он забрал ключи.
Юнец хихикнул:
— Да он тебя раскусил. Не доверяет тебе, так?
Бинки засмеялся, но промолчал. В действительности Ширли предупредила: если машину не разобьют сегодня, тогда на ее месте окажется сам Бинки. Но угрозы не очень-то пугали толстяка. Если машина попадет в руки Саймона, можно считать, что она исчезла навсегда. Наверняка уйдет за границу — в конце концов, тачка совсем новая.
— Надо посмотреть изнутри.
Через двадцать пять секунд Саймон уже щелкнул замками. Бинки крякнул:
— Руки у тебя золотые, Сай, ничего не скажешь.
Саймон ухмыльнулся:
— Практика, парень.
Он открыл дверь и осмотрел салон:
— Отличная кожа, но такая вонь, Бинки! Что в ней возили?
Толстяк пожал плечами, отчего его огромный живот заколыхался:
— Хрен его знает.
Парень обошел машину и открыл багажник. Зловоние ударило им в нос, и они уставились на разлагающийся труп.
— Черт, Бинки! Да уж, от такой тачки и впрямь стоит избавиться. Почему ты сам ее не проверил? — Саймон прижал ко рту носовой платок. — Гадость какая.
Бинки уставился на труп своего старинного приятеля Томми Броутона и тяжело вздохнул:
— Я запросто могу запихать его в одну из битых машин и смять в лепешку. Ты все еще хочешь эту машину, Сай?
Тот затряс головой:
— Да что я, чокнулся? Кто это хотя бы?
Бинки развел руками:
— Откуда мне знать? — Он захлопнул багажник и сплюнул в пыль: — Фу! Ну и вонища!
Саймон отошел от машины, расстегнул пальто и стал размахивать полами, развеивая зловоние.