Сломленные
Шрифт:
– Какая?
– Только сейчас я обратила, что на улице лютый холод, и мои руки начало покалывать от мороза.
– Я хочу, что бы ты кое что сделала для меня.
– Загадочно проворковал он, открывая дверь и сажая меня на пассажирское сидение.
– Звучит довольно интимно.
– Я с издевкой задрала бровь, грея руки, когда он сел за руль и включил печь.
– Извращуга уйми фантазию.
– Хмыкнул он, заводя машину и ловко выворачивая руль, выезжая из моего двора.
– Тогда что это?
– Поинтересовалась я.
– Узнаешь.
– Мне вот интересно как ты узнал, где я живу тогда.
– Решила я спросить давно мучивший меня вопрос.
– Честно просто
– Настороженно ответил он, поглядывая на меня.
– Вот оно как. Просто агент ФБР, не скрыться от тебя.
– Хихикнула я.
– Что сегодня от тебя хотел Михин?
– Ты видел? Знакомил меня со своими тремя курицами.
– Немного увильнула я от правильного ответа.
– Не позволяй ему себя обнимать.
– Как то отстраненно проговорил Руслан.
– А то мне хочется сломать ему руки.
– Ты ревнуешь?
– Я с удивлением осознала этот факт и поняла, что это жутко приятно, когда кто то так предъявляет на твою свободу свои права.
– А ты как думаешь?
– Его губы поджались.
– Хорошо, но это будет сложно. Ведь мне надо и втереться ему в доверие и притворится что без память влюблена в него.
– Я положила голову на подголовник и смотрела на профиль Руслана.
– Посмотрим. Может ничего такого тебе не придётся делать.
Это был его короткий ответ и было видно сам разговор ему не приятен. Если честно я порывалась сказать что возможно он ошибается, и Андрей ни какими наркотиками не занимается, что он просто жертва обстоятельств. Но как будто что-то не давало мне это сказать. Может, стоит просто повременить с этим.
Каково же было мое удивление, когда мы подъехали к подъезду, где живет Руслан, а ведь я поклялась что ноги моей не будет в их доме. Но с уговорами что ни отца не матери нет дома мой кибер гот все таки затащил меня к себе. Сидя в его комнате я разглядывала темно бардовые обои, страшные постеры не известных мне групп. Комната была полным отражением его самого, немного странная и темная, но что-то было в ней интересное и влекущее. Я чувствовала запах его одеколона и пота, он словно валерьянка для кошки, так же дурманил меня. Когда Руслан зашел в комнату с простынею и машинкой для стрижки в руках я обомлела.
Он просил меня обрезать его дреды. Посмотрев на него как на умалишённого, ведь я в жизни ни кого не стригла, а тем более со стричь этих колючих змей с его головы казалось для меня невыполнимой миссией. Но он не слушал меня он уже скинул майку чем заставил меня покраснеть и не отрываясь разглядывать его голый торс в свете тускловатой люстры.
Выведя меня из ступора он сам себя замотал в простыню и изогнув брови ждал когда я начну. Нервно покашливая воткнула штепсель от машинки в розетку и она в моих руках тихо зажужжала. Руслан, словно опытный парикмахер, заставил сначала меня отрезать все до единой косички и они трупиками теперь валялись вокруг нас. Затем одев насадку на машинку, я убрала все неровности, и его голова стала похожа на обычную, а не как у чужого в ужасах. Отложив машинку наконец решилась посмотреть как все это выглядит в совокупности с его лицом. Встав перед ним,я с легкой улыбкой отметила, он явно так выглядит взрослее. Черты лица стали острее и больше выделялись, дреды контрастировали с цветом глаз и подавляли его, только сейчас я заметила какие они у него насыщенного синего оттенка. Но потом, согнувшись, я в голос захохотала, короткостриженый и замотанный в эту белую простыню он был точь в точь буддистский монах.
Руслан, не понимая моего смеха, быстро встал и подошел к зеркалу проверить все ли на месте. Удовлетворённо кивнул, повернулся ко мне 'Извини, просто в этой простыне ты
– Остановись.
– Ловя ртом, воздух прошептала я когда моя спортивная кофта начала стремительно быстро расстёгиваться. Он тоже тяжело дышал положил свою руку на мой оголенный живот. Замерев так на некоторое время, мы оба приходили в себя.
– Прости.....я просто...
– Все хорошо.
– Заверила я его.
– Кажется, ты мне намного больше чем нравишься.
– Он поднял голову, и я посмотрела на теперь его немного другое лицо.
– Мне приятно это слышать.
– Искренне ответила я улыбнувшись ему.
– Еще бы....
– И это взаимно...
– И мне приятно это слышать.
– Повторил он за мной мои же слова.
В ту ночь мы впервые заговорили о нас, о наших теперь общих жизнях. Мелкие отношения, которые у меня были до этого казались смешными, несерьезными. А этот необычный человек, привлек меня с самого начала и заставил полюбить себя довольно необычными способами. Что было бы если бы я его не поцеловала, мои душевные терзания так и мучили меня, или я бы рано или поздно просто вычеркнула его из жизни прекратив все. Но я рада, все случилось как есть. Я гладила его шершавую от щетины щеку и наслаждалась тем как он, прикрыв глаза почти мурлыкает от моей ласки. Такой, непривычно податливый и открытый, мое сердце просто ныло от чувств..
Мы проговорили почти до рассвета и только потом он отвез меня домой из за этого я проспала и на тренировку и в университет. Пришлось звонить отцу упрашивать о недельном больничном, на что он припомнил мне все грехи, но с ворчанием обещал все уладить. Все таки есть и плюсы в том что он преподаватель в университете, где я учусь.
Всю неделю я провела словно в тумане. Словно отключилась и состояла вся из тренировок, воды, и боли в мышцах. Мы так изматывались , даже переодеваясь, собираясь домой не разговаривали от недостатка сил, только тренер, сиял от предстоящих событий. Я чувствовала, как похудела и синяки под глазами делали из меня панду от недосыпа. Руслан забирал меня после тренировок, чему я была бесконечно рада. Правда делали мы это тайно, потому что я не хотела пока каких то расспросов от своих друзей, после соревнований все им расскажу.
Вот и день соревнований наступил моментально, он выдался для меня нервным. Я не смогла съесть завтрак и поняв что меня подташнивает от нервов, хоть я и тренировалась как проклятая но мое тело вдруг стало ватным и непослушным. Отец, который так же отпросился с работы сидел рядом пил кофе и смотрел на мое хмурое, бледное лицо. Он отвлекал меня, рассказывая нелепые истории из своего детства, а я делала вид что слушаю. Мне вдруг показалось, я просто не готова, я не справлюсь и с треском провалю соревнования. Уткнувшись лбом в столешницу, ее прохлада давала секундное облегчение.