Слова на ветру, или Когда Чемодан из Карелии кажется укропом
Шрифт:
До наступления самого Рождества мы проживаем очень возвышенную неделю с Инной и ее семьей. Нас возят на рождественский спектакль. Мы вживую два раза слушаем хор Мормонской Скинии. Посещаем несколько церковных музеев и домик Бригама Янга. В воскресенье мы идем в церковь и знакомимся с Инниными навещающими учителями – двумя мужчинами в годах. Празднуем Рождество с русскими друзьями Инны и еще одно с ее американской семьей. Смотрим трехчасовой фильм «Бен-Гур» с синхронным переводом Инны. Даже помогаем готовить ей традиционное рождественское блюдо – фаршированную запеченную индейку.
После окончания праздников мы начинаем готовиться к отъезду домой, закупать подарки и выполнять заказы родных, ждущих нас дома. Поход за одеждой в магазин «Росс» – это отдельная история для другого раза. Скажу только, что мы тащим назад столько пакетов с покупками, что Инне приходится отвлекать Пола разговорами на кухне, пока мы с Тамарой короткими перебежками несемся к себе в комнату, чтобы спрятать наши многочисленные пакеты с одеждой. Кончается это тем, что в канун отъезда нам приходится срочно ехать в «Уолмарт» и покупать приятеля моему оранжевому другу, чтобы вместить все покупки, подарки и сувениры. Мне кажется, что именно так заканчивается история многих туристов, посетивших Америку.
Но я радуюсь, что мой милый друг теперь не один, и они разделят килограммы багажа и скоротают темные часы багажного отделения вместе.
Полет Солт-Лейк–Сити – Нью-Йорк и следующий до Москвы, а затем поезд из Москвы до Таганрога – все это щедро сдобрено слезами расставания и бесконечными воспоминаниями.
Домой мой чемодан возвращается чуть потрепанным и потертым, с массой таможенных наклеек, распухший от подарков и сувениров. Мой милый друг, он еще не знает, сколько у него впереди новых приключений и путешествий с его неугомонной хозяйкой.
Карельская история
Наталья Лодыгина
«А снег все идет», – подумала Аля, благоговейно перебирая свои сокровища – травы, собранные ею собственноручно. Белый шалфей может менять настроение и энергию комнаты. Можжевельник пригодится при усталости тела и для бодрости ума. А сжигание полыни перед отходом ко сну стимулирует сновидения. Аля часто задумывалась: почему травы выбрали ее? А может, она их? Но это была неотъемлемая часть ее жизни.
Развешанные по квартире пучки и мешочки придавали ей вид ведьминой избушки. Аромат сухих трав заполнял все помещение. Аля подошла к заветной полочке с множеством флакончиков, склянок, баночек, наполненных кремами, мазями, гидролатами и мацератами, которые делала сама.
«Надо сделать солнечную воду», – вспомнила Аля и уже достала склянку, как в дверь раздался звонок. Она пошла открывать, теряясь в догадках, кто же это мог быть. Может, ее друг Вася? Они поссорились на Новый год, и он уехал к родне в Санкт-Петербург. Она его не видела уже больше месяца.
Заглянув в дверной глазок, Аля увидела хозяйку квартиры. О боже, какое сегодня число? Точно, сегодня же второе воскресенье месяца, и хозяйка пришла
Хозяйка квартиры, Снежана Ивановна, влетела как ветер.
– Алевтина, в марте приезжает мой племянник в гости и мне нужно его куда-то поселить на месяц-другой. У тебя две недели, чтобы освободить жилплощадь.
Аля растерялась. Она сразу представила себя сидящей на лавочке с узлами и коробками и занесенной снегом.
Снежана Ивановна никогда не проходила дальше порога, но сейчас прошла по коридору к кухне. Она фыркнула, заметив на двери лист оранжевой бумаги. Он висел здесь еще с октября, когда друзья отмечали у Али Хэллоуин. Атрибутики хватало, так что даже квартиру не пришлось украшать. Алины подруги и она сама нарядились ведьмами, и фотки получились отличные.
– «Правила», – прочитала хозяйка. – «Правило первое. Не приносить алкоголь в дом, если только он не в красивой бутылочке», – вот это молодец, – сказала Снежана Ивановна, но, продолжив читать дальше, выпучила глаза. – «Правило второе. Не парковать метлы снаружи, соседи и так считают ведьмой. Правило третье,.Зелья и настойки готовятся в чайнике, а не в котле».
Она ринулась на кухню, задев пучки травы, висящие над головой.
– Что это?
– Травки, – ответила Аля.
– Немедленно уберите это безобразие и ищите себе жилье, милочка!
«Давно надо было убрать правила», – подумала Аля, но было поздно.
* * *
Снежана Ивановна ретировалась, дав Але всего неделю на сборы и поиски нового жилья. Аля медленно сняла со стены лист с правилами и прочитала последнее из них: «Единственная богиня, которая живет в этом доме – это я, и не пытайтесь меня приручить». Это, конечно, касалось Васи. Они дружили со школы. Вася жил на соседней улице и, бывая у Али, часто намекал, что пора бы прибрать Алину «избушку на курьих ножках», как он называл ее квартиру. На это Аля отвечала, что «любая пыль в ее доме считается волшебной».
Нет, она не была неряхой, но порой забывала про всю эту уборку и домашние дела, когда в очередной раз делала солнечную воду или отвар – ведь на это требовалось много времени и энергии. Премудростям натуральной медицины Аля научилась у бабушки Фаины. Аля скучала по ней и по ее деревне, где провела детство и юность. Это бабушка дала ей при рождении имя Алевтина.
Фаина Смоленская была коренной жительницей карельской деревни Нурмолицы, в которой родился Алин отец Микко. При получении паспорта он попросил записать его как Михаила. После школы он поступил в Петрозаводский университет, и там, на фармацевтическом отделении медицинского факультета, встретил Анну. После окончания учебы возлюбленные поженились. Уйдя в исследования по разработке вакцин, они ездили в командировки по местам эпидемий, уделяя науке больше времени, чем маленькой Але.