Словарь тысячелетнего русского арго. 27 000 слов и выражений
Шрифт:
Атырау стал уже виден: огромные бочки КТК, железнодорожный мост, развилка, ну наконец-то. Доехали к моему другу. Вот и его жилище. Всегда удивлялся размерам. Большой каменный двухэтажный Г- образный мансардный дом. Он был угловой. Большие откатные ворота, с обеих сторон выходящие на разные улицы. Мне был предложен передний двор. Пока заезжал, опять побежали мысли: так, Игорёк, а чем он занимается? Я лихорадочно вспоминал… Что-то в сфере услуг. Информационная поддержка и что-то там ещё. Ах, да, ещё сервисная поддержка … чего? Не помню. И тут осенило. При всём нашем близком знакомстве, я ведь о нём ничего толком
Ворота были открыты с фасадной стороны дома. Загнал в большой двор свою брутальную на фоне крузера Громаду, и мы с другом обнялись. Однако будто медведь полапал. Силён. Большой лоб, русые волосы, пронзительный взгляд, а бородку смотрю укоротить пришлось, была ведь как лопата у попов. Игорь всегда был в теле, немного грузен.
Он сразу показал знаком, что о серьёзном мы поговорим позже. Я вспомнил этот жест и кивнул: что и говорить, мы с Игорем понимали друг друга без слов. Также, как я, к примеру, свою жену, с которой прожил бок о бок почти двадцать один год. А мои мысли он предвидел или читал по глазам. Их даже не требовалось озвучивать. Да что говорить, умнейший мужик. Ещё, при разговоре он очень любил вставлять непонятные древние словечки. Звучало это очень интересно, и слушать его – одно удовольствие. Рассказчик Игорь необычный: будто древний дед объясняет мне работу термоядерного реактора. Игорь как-то сразу понял, что я сильно устал. Нет, не от поездки, не физически. Больше морально. Одни переживания. Он принял нас как родных, выделил нам комнату на втором этаже и я, наконец-то, расслабился. Пока мы с женой располагались в новых апартаментах, хозяин с Женькой удалился в отдельную постройку во дворе, называемую мастерской.
Мы успели отдохнуть, прежде чем жена Игоря позвала нас вниз. Ее звали Татьяной, она была весьма хороша собой, карие с хитринкой глаза, стройная, среднего роста, в противовес Игорю, очень подвижная шатенка. Постоянно искрометно шутила. Рядом, пытаясь завладеть нашим вниманием, крутилась их восьмилетняя дочка – Анастасия.
Уже был накрыт великолепный стол, и остывало основное блюдо, бешбармак. Мы дружно сели. Из нашей компании спиртное пили только дамы. Они нахлебались домашнего вина и сидели весело хихикая, общаясь о своем о женском.
Надюшка не особо жаловала Анастасию, сказывалась разница в возрасте, но маленькая хитрюга увлекла её головоломками и новой электронной обучалкой арабскому языку. Наскоро перекусив, они ушли в детскую. Наша компашка отметила встречу, обсудила текущую ситуацию в мире, и мы с Игорем уединились в его кабинете, оставив женщин трещать на кухне. Женька снова скрылся в мастерской дяди Игоря.
_________________________________
[1] Добрый день, куда направляетесь?
[2] Привет, едем в Атырау.
Глава 3
Кабинет. Одно окно, простые шторы, кактус в горшке на подоконнике. Во всю стену стеллаж с книгами советской эпохи. Они служили скорее декорацией, чем источником информации, добавляя помещению колорита и важности. Небольшой столик, на нём смарт пятого поколения, два антикварных кресла. Я сел, старинная мебель приятно обняла
– Отведай из моего кубка!
Друг протянул мне красивый бокал.
– Я ж не пью! Неужели забыл?
– Помню. Употребляй смело, этот напиток безалкогольный, на основе тайского чая и ферментов, я выделил их из грибов.
Я потянул вкусную, чуть терпкую жидкость, пахнущую шоколадом – интересный вкус.
– В голове заметно посветлело, усталость ушла на задний план – неплохо тонизирует! – заключил я.
– Дюже – поддержал он.
– Почему ты всегда словечки втыкаешь какие-то непонятные, древние?
– Непонятность сия от незнания твоего и нежелания знать. Соблюсти хочу истину, сохранить правду историческую в общности нашей славянской расы. Не пущать в речь родную языка чуждого и иноземного.
Тут в кабинет зашла Надюшка.
– Дядя Игорь, можно опять с камушками поиграть?
– Конечно, бери, там несколько новых образцов появилось. Обрати внимание: слева положил очень красивые. Особенно голубой кальцит и снежный обсидиан.
Дочка взяла большую деревянную коробку и ушла в детскую.
– Что за камушки?
– Коллекцию начал ещё мой дед. Отец и я лишь добавили малую толику. Там натуральные камни и минералы. Больше двухсот образцов. Наде твоей очень нравится их перебирать, особенно прозрачные, полудрагоценные.
– Игорь, всё забываю спросить, а зачем тебе такой огромный дом?
– Задумка сия, была не моя, а отца. Тогда родители были ещё живы, да и дедок очень крепок. Ещё нас периодически, навещал мой брат с женой и дочками, а у меня с Татьяной, росли старшие отроки. Обитель не пустовала, в ней кипела жизнь. Так, как и хотел мой батя. Недоросликом я застал большие пиры, в хоромах сиих собиралась вся родня, до полусотни человек. Сердце моё в меду, что родители застали это время. Воплотили свою мечту о большой дружной семье. Куда только всё это делось… Дед давно усоп, послед родители, брат трагически погиб.
– Ты не рассказывал об этом.
– Как-нибудь опосля. Его жена с душками племяшками уехали на Родину к своей мамаше в Санкт-Петербург. Бывают тут теперь, но редко, набегами. Мои старшие сыновья выросли, истину познали. Зачем им жить с родителями? Женились, разлетелись кто куда. Так отчая обитель и опустела. Вот Настюху свербигузку себе сотворили на старость лет.
– А чего не продадите? Купите дом поменьше.
– Эх, вздохнул Игорь. Дом этот, с изюминкой. Как не продай, гривен потраченных, даже часть, не вернешь. Во-первых, он цельнобетонный, да такой, что его танком не взять, сейчас так уже не строят.
– Как бетонный, а кирпич?
– Ну кирпичом обложил его уже я, для благолепия. А прежде, в мохнатые годы, когда Союз разваливался, мой отец работал механиком на комбинате крупнопанельного домостроительства КСКД. В то время лучшие разумы страны придумали, как быстро строить многоэтажные дома из готовых напряженных железобетонных плит. Целые микрорайоны до сих пор стоят. Вот из таких плит дом и построен. Потом, оказалось, что это всё убыточно. Вот, разваливающейся стране то было выгодно, тянул лямку и строил, а современному капитализму – стало убыточно. Бетон нынче дорог, его при стройке тратят только на углы, да перекрытия.